Чужая истина. Книга вторая (СИ)

— Наши пути разошлись. В последний раз я видел его… не скажу точно, пару месяцев назад.

— Не вынуждай тянуть слова клещами, парень. Ты мне нравишься, но и клещи у меня есть. Бородатому недомерку я не враг, напротив, уважаю его, как матёрого специалиста, редкого мастера.

— С оценкой не поспоришь. Аспен собирался встретиться с леммасийскими толстосумами и отплыть из гавани Лониано. Не знаю, вышло ли, но с тех пор мы не встречались.

— Вышло. — Недовольно подтвердил Раос, в задумчивости царапая стол птичьей костью. — Здоровенная трирема под флагом Леммаса заходила к ним в порт, как раз два месяца тому. Сардийцы, те, что за Редакар и держат блокаду морем, получили приказ впустить и выпустить. Не трогать, не приближаться. Приказ был от Боргранда, оспаривать никто не решился. Гномы точно были на борту, и много. Я подозревал, что там может быть и маг, но проверить возможности не было. Судно ушло быстро, на вёслах, мимо Редакара и до леммасийских берегов. Моих людей там нет, все заняты здесь.

— Отправишься искать его?

— Ты ведь не думаешь, что я по собственной воле и на свои деньги угнездился в этих холмах? — Кондотьер утёр от жира рот, расстегнул рубаху, вывалив пузо, и откинулся на своём деревянном троне. — Вижу, переживаешь за карских малюток из этого своего притона… то есть хм… приюта. Но ведь я, клянусь честью, ни одного ребятёнка в жизни пальцем не тронул. Карского уж наверняка. И даже если всё и всех брошу, и бегом отправлюсь до Леммаса, а там продолжу бегать обезглавленной курицей, твои тощие сопляки не заметят. Ни холодно, ни жарко. Да, Аспен запомнился мне толковым дядькой, как-то раз подлечил меня от чего-то попроще. И в целом он на знающего походит, внушает, так сказать… Что делать с этим, — Раос шмыгнул двумя провалами ноздрей, звук получился свистящий, резкий, — толком не знаю. Думал, может артефактик знает. Или ты?

Эйден снова, ещё более подробно и обстоятельно, разъяснил всё, что знал и думал о проклятии или болезни. Он и сам не мог быть уверен, что именно носила с собой Мэйбл, как распространяла и сдерживала это, многие годы сохраняя не только жизнь, но даже красоту.

— В конце концов, — подытожил алхимик, — я не знаю даже, зацепило ли это и меня. Зараза может переходить с касанием, дыханием, как угодно. Смотря, что это за зараза. Если же речь о магической технике, что-то связанное с некромантией, быть может, что-то дахабское, в чём я и вовсе не силён… Когда и как проявится, сколько суждено, сколько осталось… Дело случая. Как всегда.

Раос наполнил свой любимый рог густым элем. Отпил задумчиво. Погонял горький напиток за щеками, проглотил, ощущая, как глоток устраивается в объёмном животе. Указал толстым пальцем на собеседника.

— Так и знал. Так и знал, что вы, грязное колдуньё, ещё и гадкие мужеложцы. — Он расхохотался, прогоняя уныние и оповещая лагерь, что унывать не думал. — Оттарабанил, значит, какого-то старого дахаба, а всем теперь страдай. Ну или он тебя. Кто вас, колдунов, разберёт. Поражает дерзнувшего овладеть тем, чем не удалось владеть старику? Так ты сказал?

— Она сказала. Но была пьяна и напугана. Мало ли…

— Да ваш грёбаный говорок трезвому и не осилить. Бог с ней, с бабой. И с бабами. Позже решу, казнить своих или отпустить. Благо, скалы никуда не денутся. Ты мало пьёшь, мастер Эйден, никак брезгуешь? Или боишься сболтнуть чего?

Эйден отстранился от еды, сам налил себе уже распробованного вина. Не стесняясь, до самых краёв. Прикрыв глаза от усталости или удовольствия — выпил одним махом, будто вливая в пустую бочку. Снова наполнил кубок с чисто мальчишеской бравадой, даже не порозовев.

— Х-хе. Другое дело. — Одобрил Раос. — Вижу — из наших. Не люблю тех, что клюют робко, и пьют, точно украдкой. Но со мной тебе всё одно не тягаться. Не тот вес, не тот опыт.

— Раз угощаешь, грех не попробовать. А о наших… Ты всё говорил про поговорки, про говор, сам-то, выходит, не бирниец, так откуда будешь? Слушая тебя, даже и после эля, ни акцента, ни намёка не разберу.