Чужая Истинная для Ледяного дракона

От больничного крыла к жилому зданию тянется длинная открытая галерея, откуда можно увидеть почти весь остров, на котором расположена академия, а также открывается вид до самого горизонта, на широкую бирюзовую полосу моря.

Мне начинает казаться, что я слышу плеск волн. Полной грудью вдыхаю свежий воздух, оседающий на губах легкой солоноватостью, и подставляю лицо нежным лучам утреннего солнца. Тут прекрасно. И даже госпожа Вилланд своим грубым поведением не испортила впечатление от академии и острова вообще.

Пока иду, осматриваюсь – на территории, кроме главного здания, ещё несколько отдельных корпусов разной формы. Меня сразу охватывает любопытство и желание узнать, что же в них происходит. Вот только к этому примешивается горькое ощущение того, что когда-то я могла учиться в не менее прекрасной академии острова Авейра. Но этой возможности меня лишили.

Пройдя всю галерею, мы попадаем в главный корпус, а оттуда по лестнице поднимаемся чуть выше и оказываемся в огромной зале с высокими потолками и стенами из белого мрамора.

Взгляд останавливается на большом камине, оформленном в классическом стиле.

Потолок поддерживают несколько полупрозрачных колонн с диванчиками вокруг них, а вдоль дальней стены – стеллаж с книгами.

– Вот, госпожа Эристер, – говорит секретарь. – Это гостиная преподавательского жилого этажа. Колонны магически подогреваются изнутри, и в непогоду или прохладное время года магистры частенько тут коротают вечера. Как их активировать, вам обязательно объяснят чуть позже. А сейчас нам дальше по коридору.

Я чувствую, как мои ноги утопают в мягком кремовом ковре, устилающем весь пол. Мы пересекаем гостиную и проходим дальше, в коридор, освещаемый магическими светильниками. Несмотря на то, что здесь нет ни одного окна, помещение кажется лёгким и воздушным, как и вся академия.

По обе стороны коридора расположены одинаковые двери из светлого дерева с красивыми коваными ручками.

– Вот, это ваша комната, – открывает передо мной одну из многочисленных дверей господин Парсонс. – Можете тут располагаться. Постельное бельё меняют раз в неделю, каждый день наполняют графин свежей водой. Ну и убираются.

Я вхожу и застываю: моему взору предстает аккуратная комната с двуспальной кроватью, покрытой нежно-голубым атласным одеялом, и мебелью из такого же светлого дерева, как дверь. Через окно, занимающее почти всю стену, в комнату проникают солнечные лучи, оставляющие на ковре дорожку света.

– Там двери в гардеробную и ванную, – секретарь показывает в глубь комнаты. – Завтрак, обед и ужин подаются в столовой за преподавательскими столами. Я думаю, вы разберётесь. Приятного дня!

– Спасибо, господин Парсонс, – киваю я, всё ещё не отойдя от тихого восторга при виде того, насколько роскошные условия предоставляются преподавателям академии.

Секретарь кивает и выходит из комнаты. Я подхожу к окну и некоторое время просто любуюсь видом на белые каменные дорожки, петляющие между густыми зелёными зарослями деревьев и кустарников.

Что ж, надеюсь, что хотя бы на некоторое время этот летающий остров будет и моим островом безопасности и спокойствия. Всё, что мне нужно, – это держаться от Велла и скандалов подальше.

Просто преподавать иллюзии и стойко держать свою. Я же справлюсь, правда?

Насколько я понимаю, у меня сегодня по расписанию первое занятие. Осталось узнать, где и когда оно будет. Ох! Вот об этом-то от радости я и забыла спросить господина Парсонса. Может быть, он ещё не ушёл?

Выхожу из комнаты и спешу в гостиную, но мне не везёт: она уже пуста. С чувством разочарования возвращаюсь в свою комнату. Дёргаю ручку, а она не поддаётся!

Вот растяпа! Я и об этом забыла Парсонса спросить. Пробую выпустить чуть-чуть магии, чтобы открыть замок, ещё пару раз дёргаю ручку, но всё бесполезно! Аж рычу от злости и досады вслух.

Совсем невоспитанно пинаю дверь, и тут она распахивается, а на пороге возникает обеспокоенный, слегка взъерошенный ректор. В… одном полотенце на бедрах. Ой!

Глава 8.

Лия

Увидеть его в своей комнате, да ещё в таком виде, настолько неожиданно, что я несколько мгновений стою, оторопев, и, позабыв о приличиях, разглядываю полуобнажённого мужчину.

Велл, видимо, только что вышел из душа, а вытереться не успел. С рельефных грудных мышц вода скатывается ручейками и, обрисовывая кубики пресса, направляется вниз, впитываясь в уже намокший верхний край полотенца.

Нервно сглатываю.

– Что вы…– начинаю я, и внезапно до меня доходит, что я перепутала двери.

В полной растерянности перевожу взгляд на лицо Роувелла, отмечаю, как хищно раздуваются его ноздри, как потемнели до глубокой синевы его глаза, и начинаю пятиться.

– П-простите, господин ректор, – лепечу я. – Дверь…

Но, похоже, драконьи боги сегодня решили вдоволь посмеяться надо мной: на первом же шаге я оступаюсь и начинаю падать назад.

Молниеносное движение, и Велл перехватывает меня в полёте.

Вот только для того, чтобы поддержать полотенце, свободных рук у него не остаётся и, успев заметить, как оно поползло вниз, я поспешно зажмуриваюсь.