Чужая корона (СИ)

Ага, ковры, значит. Угу, где-то это уже было.

-Благодарю, графиня, но дела… Вы даже не представляете, насколько король не хозяин своего времени!

-О, Ваше Величество… Вы же не бываете на приемах, на балах. Вот неделю назад мой отец, граф Шотеций, давал прием. Приглашения разослали всем, но вы так и не соизволили ответить…

Да помню я то приглашение. По моей просьбе, всю эту ерунду мастер Иштван складывает в большой сундук, откуда по мере заполнения весь этот пергамент отправляется в жаровню. Нафиг. Почитал я… “Прошу поучаствовать в судьбе младшей дочери-малютки шестнадцати лет отроду, которая не может получить достойного воспитания в нашем захолустье”, “стройный стан и прекрасен лик”, “томлюсь томлением”, “видела Ваше Величество на прошлогоднем балу и стать Ваша запала в сердце моё”…

Такое ощущение, что все половозрелые аристократки ищут, как бы побыстрее переспать с королем. А между прочим, у меня тут жена есть, если чё! Обидно даже, никто не просит справедливости или денег просто так.

Графиня что-то лопотала про уютные домики и блистательные балы, изредка невзначай касаясь меня то плечом, то рукой. Но я как-то уже подуспокоился, и мне все эти касания были ну… Нет, не полностью равнодушны, но как-то уже гораздо более параллельны.

-Ну, вот наши с вами пути расходятся, графиня. Государственные дела, сами понимаете. -Я сделал строгое лицо. Не очень-то получилось, графиня меня поймала. И на словах поймала, и как-то незаметно так оказалась, что перекрывала она мне весь коридор, не обойти.

Я хмуро посмотрел на неё. Надоели мне уже эти колхозные приставания.

Ну, ты. Дашь мне пройти, или все же тебя в стенку отодвинуть, а?

-Ваше Величество, была рада… -Графиня Чи сделала книксен. Ну, это когда приседает на одной ножке и двумя пальцами чуть подол платья в стороны разводит. -Ваше Величество! А могу ли я пригласить вас на свой день появления?

-Конечно же. -Конечно же можешь. Только вот не фига я туда не приду. Если ты вот так на меня действуешь, пока мы с тобой по коридорам замка ходим, то как же ты на меня на балу подействуешь-то? Или, и того хуже, оставшись со мной наедине?

-Тогда, Ваше Величество, я приглашаю вас на прием в честь моего дня появления, который состоится… Состоится… На следующем семидневье! Буду очень рада, Ваше Величество! Третий день!

-Конечно же, графиня. Вношу вас в список государственных дел. -Я улыбнулся. -Теперь позволите мне пройти?

-Простите, Ваше Величество… -Графиня посторонилась.

В Западной башне было прохладно. Слуги быстро гасили керосинки, запоздало кланялись мне. Один едва лампу не опрокинул, вот пожар чуть не устроил!

-Осторожнее ж надо! -Я наступил ногой на катящуюся лампу. -Эй, ну что же ты так, а?

Мальчишка-лакей, не старше Вихора, покраснел и глубоко поклонился мне.

-Бери-бери давай. -Я подтолкнул к нему лампу. -Про пожар-то тебе рассказывали? Где ведро с водой стоит, знаешь ли?

-Д… Да, Ваше Величество!

-И где?

-Дальше по коридору. Рядом с песком.

-Как гасить лампу надо?

-Песком поначалу, забросать, а уж потом водой.

-Вот и молодец. -Я порылся в поясе, бросил ему золотую монету. Всегда с собой носил, на всякий случай.

Мальчишка ловко поймал монету, сунул в рот и ещё раз поклонился мне.

Ну, молодец, что сказать. Надо с собой серебро таскать, а то золото… Многовато!

Феликс-Подснежник ещё спал, зато не спал Жареный. Он меня и встретил в коридоре, шкрябающий узким деревянным скребком потолок над лампой.

-Сажи от них много, Ваше Величество. -Сказал он. -А так - хороши лампы, сил нету. Но оттирать долго. Жирная такая, не как от факелов раньше было.

-Ну, и на солнце бывают пятна.

Жареный пословицу не опознал, но смысл общий понял.

-Ладно, бросай давай работу свою, пошли, расскажешь что да как. Где Феликс -то, спит ещё?

-Да, всю ночь с бумагами разбирался, вот под утро только сморило.

-Понятно. Ну, тогда пусть спит пока, пошли к тебе. Расскажешь, что узнал.

Жареному в Западной башне выделили небольшую келью. Не очень большую, конечно, но зато с хорошим окном, лампой-керосинкой на стене, лежаком, укрытым пуховой периной, столом и жаровней. В углу притаилась бадья с водой, на стене висели теплые вещи. Натоплено жарко очень, я сразу скинул рубашку, по спине пробежали струйки пота.

-Ну и жарища! -Подвинул к столу колченогий стул-полено, расселся поудобнее. -Рассказывай. -Я расселся поудобнее. -Что, как…

Жареный вздохнул, присел сам, поерзал на табуретке.

-Ваше Величество. Все хорошо пока что. Едят хорошо, ходят тоже хорошо, по большому, по маленькому. Никто к ним не ходит, пару раз толстый граф пытался подкупить слуг, да никто не соглашается уже. Тот, которого вы в рабских бараках нашли, рассказал…

Шкурка, подкупленный графом Лургом, вернулся на недельку к своим коллегам, рассказал, что к чему. Плохая репутация у графа Лурга в среде слуг получилась, очень плохая. Да и короля он хотел убить, все же знают, да.

-Но вот что-то спокойные они. Однажды захожу к ним с вечера, а у них холодно что-то, хотя окно закрыто, и на полу натоптано. Еле отмыли.