Чужая кровь

– Да, но я-то думала, что это он так выражает мне свое презрение, пытаясь испортить юбилей.

– Скорее, это делалось для того, чтобы все эти выскакивания из-за стола примелькались. Чтобы в очередной раз, не вызвав подозрений, покинуть гостей вместе с медсестрой и вколоть этот апоморфин. Ведь для провоцирования рвоты необходимо было сделать укол буквально за считанные минуты до назначенного представления, потому что этот препарат начинает действовать почти сразу после подкожного введения. Что и случилось, когда Дед вернулся за стол. Вот тогда-то, едва почувствовав начинающуюся тошноту, он и разыграл свое отравление, как по нотам. Лида ему в этом полностью подыграла.

– О да! Выглядела она очень убедительно, особенно когда засовывала Деду в рот сахар, что-то толкуя о необходимости срочно напичкать его глюкозой. Да и потом, когда хлопотала над ним… А как артистично она бросила нам всем в лицо обвинение в попытке отравить Деда из-за нашей неприязни к ней! – вспомнила я сцену в коридоре, у дверей генеральской спальни. – Да и Дед хорош! Теперь понятно, почему он вышел к столу в халате: мундир свой парадный не хотел запачкать – заранее знал, что будет тошниться себе на грудь. А ведь как ловко изобразил, будто его уже крышкой гроба задело! И сколько в постели провалялся, усиленно изображая выздоравливающего после тяжелого отравления!

– Думаю, оба они заслужили «Оскара» за блестящее исполнение своих ролей, – фыркает Антон. – Знаешь, когда я стал свидетелем разыгранного генералом спектакля с отравлением за обедом, во-первых, как и вы все тоже поверил в него, а, во-вторых, искренне решил, что я не я буду, если не найду преступника, раз уж не смог предотвратить покушение на несчастного старика.

– И что было дальше? – спрашиваю я.

Городецкий пожимает плечами:

– Дальше этой криминальной парочке надо было исполнять вторую часть плана по возведению на тебя подозрений в попытке убийства генерала. Необходимо было, чтобы на тебя указала какая-нибудь неопровержимая улика.

– А! Тогда-то и появляется тот пузырек с цианистым калием под моей кроватью, да?

– Точно так. Лида подбрасывает его в твою комнату. Думаю, она это сделала заранее, еще до спектакля с отравлением, пока ты и генерал общались в то утро с нотариусом. И после – заметь – именно юная сиделка пыталась настаивать на проведении обыска во всем доме, чтобы отыскать склянку с ядом. Но я отказался его проводить – и ее план сорвался. Может быть, она надеялась тем или иным образом навести меня на этот подкинутый пузырек позднее. Но всё пошло не так…

– Ты о чем?

– Из-за того, что Мария забрала пузырек с цианистым калием из твоей комнаты, круг подозреваемый оказался слишком широк – у генерала не получилось обвинить тебя. Думаю, он здорово разозлился из-за этого. Ведь все его усилия обрести над тобой власть через шантаж пошли в тот раз прахом. Но позже, уже решившись на убийство изменившей ему невесты, старик задумал снова попытаться обвинить в преступлении тебя. Именно поэтому, зная, что ты скрылась в камышах, он указывает, что стреляли якобы именно оттуда. Кстати, вручение им Лиде на пикнике обручального кольца его покойной жены, твоей бабки, должно было, по его мнению, вызвать твой открытый гнев и лишний раз указать, что у тебя был мотив убить эту девушку из ненависти к ней.

– Да что же он никак не мог успокоиться!

– Ему во что бы то ни стало нужно было, чтобы на тебя пало обвинение в серьезном преступлении. Ведь накануне генерал с такой легкостью согласился подписать завещание в твою пользу лишь потому, что думал уже скоро шантажом вынудить тебя отказаться от притязаний на наследство, чтобы составить новое завещание в пользу Лиды. Даже нанимая меня, он всячески старался внушить мне мысль о твоих преступных намерениях. В первую же нашу встречу Федор Семенович сообщил мне следующее: его из-за наследства шантажирует внучка, и он опасается, что она может перейти к прямым попыткам его убить, чтобы завладеть его состоянием.

– Ну, дедуля! Ну, змей! Ну, сволочь! – не могу я сдержать эмоции, заливаясь злой краской.

Пропустив мои ругательства мимо ушей, Антон продолжает как ни в чем не бывало:

– Генерал заявил мне: он, мол, подозревает, что это приглашение на юбилей за город – неспроста, и именно там ты попытаешься его убить. Моя задача была – не дать тебе осуществить свои планы.

– Вот даже как! Да уж… Представляю, что ты обо мне думал, когда мы только встретились!

Антон произносит серьезным тоном:

– Честно говоря, впервые тебя увидев, я сразу засомневался, что ты способна на убийство. – И тут же сыщик расплывается в лукавой улыбке, уже еле различимой в незаметно подкравшихся за разговорами сумерках, затопивших спальню. – Правда, затем ты на время заставила меня изменить свое мнение своими уж очень обширными познаниями в химии.

– Ну почему я не пошла учиться в кулинарный техникум! – восклицаю я в притворном отчаянии.