Чужая кровь

— Где ваш дракон, Скарбош, — а вот Мейнгрим соображал куда быстрее. — Приданное Розы. Где он? Или тоже пропал?

Лицо Скарбимежа стало еще глупее, словно он силился что-то вспомнить и не мог.

— Ну да, — наконец произнес он. — Видимо, она на нем и улетела. Но почему? Что происходит?

Но король не ответил.

Он поискал глазами кого-то в толпе и мазнул рукой.

— Гаримар? — скорее спросил, чем позвал он.

Вперед вышел магик в потертом кожаном доспехе. На его плече была повязана лиловая лента. Никогда еще Рада не видела ничего подобного. У этого магика на обеих руках были магические перчатки!

— Гаримунд, мой король, — и он склонил голову. — Гаримаром звали моего отца.

— Ты продолжил дело отца, — кивнул Ламберт. Он не спросил, что сталось с тем, и Рада вскоре поняла почему. — Что с пегасами и драконами?

— Пегасы давно не видели неба, вынужденные таскать повозки по городу, но всё также кровожадны и сильны, мой король, — Гаримунд потер руку. — А драконы… остались лишь те, на которых гвардейцы отправились встретить вас. Все остальные исчезли.

И снова Радка прикусила язык. Она хотела спросить, куда же смотрел драконий… э-э-э… пастух? Но потом сообразила, что драконы вряд ли ютятся в загонах, скорее улетают в горы точно также, как они проделывали это на побережье.

— Некоторые из этих драконов — наши близкие, — Ламберт сделал паузу, позволяя жителям города самим прочувствовать сказанное. — Другие — сила, с которой нельзя не считаться. Подойти во дворец чуть позже, Скарбимеж, мы поговорим про твою жену. Про них обеих.

Он снова повернулся к Мейнгриму.

— Я ответил на твой вопрос, синий? — осведомился он сухо.

И Мейнгрим лишь кивнул, даже лицом не выразив своего недовольства. А вот Рада снова разозлилась, только теперь уже за мужа. Какой бы он не был, он был её. Её мужем, её проблемой. И даже королю не стоило вмешиваться в это.

Она бы с удовольствием ушла прочь, да даже в общежитие для начинающих магиков! Это место оставалось единственным, где она не чувствовала себя чужой.

Но рука Ламберта на плече Фабиуша не давала ей даже двинуться с места. А Фабусь, малыш Фабусь! Он так хорошо держался. Не плакал, не просился на руки. Но как же его было жалко!

— Ламберт, — Радка произнесла с почти сжатыми губами, совсем тихо. — Фабусь устал.

Как легко оказалось обращаться так к королю, когда речь зашла о сыне.

Ламберт кинул короткий взгляд на неё и неожиданно улыбнулся.

— Поданные королевства! — провозгласил он. — Я отвык быть среди людей человеком и совсем потерял счет времени.

Смешки со всех сторон дали понять, что горожане оценили шутку короля. Магик времени и вдруг потерял ему счет. Вот умора!

— Мой наследник, Фабиуш Белый, нуждается в отдыхе. Ради спасения, моего и всей нашей страны он с матерью, принцессой Радославой, сделали очень много. Они не спали всю ночь. Я же хотел бы взглянуть на то, как и чем дышит наша страна, но уже в другой обстановке. Прошу каждого главу клана представить мне наушник до вечера или подойти лично с утра.

Радка заскрипела зубами. Снова это направлено против Мейнгрима. Бывший Седой прекрасно знал, что у синего главы нет наушника. Специальный магик, обычно из горчичных или даже желтых с отличной цепкой памятью и прекрасно подвешенным языком, способный передать всё, что ему скажут, и нигде не запутаться… зачем такой боевым магикам?

Только пенять это Ламберту она не собиралась. И не только потому, что злилась на Грима. Просто сейчас проблем стало еще больше, чем раньше, и забивать голову еще и обидами синего ей совсем не хотелось.

Янка… Как Рада злилась на себя, что не рискнула расколдовать начала её. Она ведь чувствовала, что это именно Янка! И яблоко у неё было. Теперь же, когда у неё был Фабусь, а сама она была принцессой, завидовать красавице подруге не было ровным счетом никакого смысла.

— Мы обязательно отыщем твою Янку и других драконов, — король догнал её уже во дворце. Сама Рада, привычно подхватив тяжелого Фабуся на руки, торопилась за Берхтой, пообещавшей показать принцессе и наследному принцу их покои. Вот ведь, не комната, а целые покои! Сонно моргавший еще минуту назад Фабусь крепко спал и не мешал матери размышлять об упущенных возможностях. В отличие от короля, который так грубо вмешался в её мысли.

— Меня не волнуют другие драконы, — прошипела она. — Меня волнует подруга! И мой сын! Ему нужна его няня, в конце концов! Ты же не собираешься подсунуть ему в няньки какую-нибудь богатую магессу, которая будет держать его в коконе?

— Если тебе для сына нужна Ирена, вы получите Ирену, — спокойно ответил король. — Просто попроси и получишь всё, что тебе захочется. Тебе больше не нужно злиться, Радослава.

И Радка выдохнула. Может, она зря себя накрутила? И Ламберт разговаривает с её мужем как с любым боевым магиком, а вовсе не мстит за что-то? Это ведь не Мейнгрим виноват в том, что Ламберт был драконом. Его драконом, оставленным на государственной службе из-за нежелания жениться. Но хватит думать о Мейнгриме, право слово. Она действительно может получить всё, что только захочет? Кроме магии, конечно.