Чужая кровь

Тяжело дышашщий Антуан только махнул рукой на русского волшебника, а после окатил водой датчанина, чтобы он по пути пол особо не пачкал и дал знак своим подручным в монашеских рясах. Ну а те, подхватив парализованного датчанина под руки, потащили пленника в помещение, более подходящее для допроса. Олег оценил загнанный вид инквизитора и подумал, что после передозировками алхимическими снадобьями печень священнослужителя стала отдавать концы. И, даже несмотря на помощь целителей, лет через двадцать может потребоваться пересадка…А потом выкинул несвоевременные мысли из головы. Во-первых, уж у церковного дознавателя должен иметься доступ к выскоранговым магам-медикам или хотя бы органам тех, кому здоровые части тела уже никогда не понадобятся. А во-вторых, мало смысла планировать на десятилетия в сумасшедшем мире, где чуть ли не каждый месяц случается по катастрофе. И отнюдь не всегда маленькой. Чародей однажды очень удивился, когда узнал, что чары замедления старения доступны каждому ведьмаку, если тот хоть чего-то понимает в целительстве. Пусть даже общеизвестные их версии вряд ли являлись самыми эффективными. Но со временем он убедился, что некая извращенная логика в столь низкой оценке их полезности все же присутствует. До естественным образом появившихся седых волос еще умудриться дожить надо было! И справлялись с данной задачей очень немногие.

— Хорошее в этом монастыре вино гонят, — заметил Стефан, поджидавший Олега на выходе из молитвенного зала в обнимку со здоровенным оплетенным лозой кувшином емкостью где-то в шесть-семь литров. — Градус, правда, слабенький, но вкусное зато…Будешь?

— Давай, — чародей принял кувшин и крайне некультурно начал хлебать предложенный напиток словно воду прямо из горлышка, пролив немного жидкости на одежду. Впрочем, ту и без того проще было пустить на тряпки чем отстирать, столько в неё впиталось крови. Сейчас, спустя несколько часов напряженной, нервной и грязной работы пациенты наконец-то кончились…Вернее, в экстренном вмешательстве целителя более никто не нуждался и теперь пострадавшие во время боя люди должны были поправиться и своими силами, если за ними будет организован минимальный уход. — Хм, действительно, хорошее вино. А люди тебе здешние как?

— По-разному, — пожал плечами Стефан, принимая емкость обратно и тряся ей перед ухом, чтобы оценить количество оставшегося напитка. Весьма скромное, кстати. — Большинство меня опасалось, некоторые были искренне рады предлагаемой помощи, одна из молодок пыталась глазами постреливать…Но есть и такие, что смотрят с подозрением или шепчутся за спиной, а пара идиотов в обрывках военной формы, с аурой тянущей ранг эдак на второй, так и вообще невесть с чего решила, будто имеет право мной командовать. И даже отсутствие общего языка не помешало им орать как на раба какого или крестьянина сиволопаго и пытаться отнять оружие с артефактами.

— Действительно идиоты…Или проверка на вшивость от инквизитора, — тяжело вздохнул Олег, мысленно пытаясь подсчитать силы защитников монастыря. И выходило тех не так, чтобы сильно много. Во-первых, восемьдесят процентов священников или искавших у них защиты беженцев из числа пигмеев, обычных негров или немногочисленного белого населения сейчас щеголяло бинтами, нацепленными отнюдь не для красоты. А во-вторых, данное место в первую очередь было именно обителью для некоторого числа монахов, а не крепостью, несмотря на толстые стены. И какие-нибудь португальские рыцари в нем могли оказаться разве только совершенно случайно. — Ты их, надеюсь, не сильно зашиб?

— Да что я, без понятия? Бил так, чтобы тебе или какому-нибудь другому доктору их штопать не пришлось, у вас же и без того работы было выше крыши, — отмахнулся Стефан, хитро прищуривая свои узкие глаза. — Да и не в первый раз с таким отношением к себе сталкиваюсь. В Польше тоже попадались ясновельможные паны, которые всех кто не из их числа и даже вообще не европеец считали чем-то средним между нелюдью и животным. Но звоночек, чего не говори, показательный…

— Плохо радоваться чужому горю, но если бы не эта маленькая колониальная война Дании и Португалии местные могли бы отнестись к нам ну совсем неприветливо. — Чародей в задумчивости попинал стену носком сапога, размышляя о том, могла ли ситуация развиваться по другому. — Тот же инквизитор нет-нет, да и клеймит меня еретиком. А из подобного статуса многое вытекает, начиная от повышенных налогов со всякими нелепыми ограничениями, вроде запрета носить шляпы одном помещении с католиками и заканчивая попыткой силой обратить в истинную веру, для надежности нацепив на шею колодки.

— Хорошо, что он не сдерживается, — удивил Олега такими выводами сибирский татарин польского разлива. — Хуже было бы, если бы в лицо улыбался, льстил и заискивал, а сам в это время какую-нибудь каверзу готовил. Ты, кстати, узнал уже, где мы? Географически.