Чужая лебединая песня

Михаил ответил почти сразу. Диван, на котором он сидел, показался Федору очень знакомым. А потом он увидел за спиной друга портрет бабушки.

– Привет! Ты что, приехал? – не веря своим глазам, спросил Федор.

– Слышишь ты, урод, дуй давай сюда, да побыстрее, – сказал Мишка и отключил видеосвязь.

Вообще-то Мишка был человеком добрым, отзывчивым и подобными фразами пользовался редко, лишь когда сильно припечет. Похоже, сейчас именно такой случай. Непонятно только, в чем провинился Федор.

Федор посмотрел на часы. Странно, что народ так задерживается. Похороны – это же не свадьба и даже не день рожденья. Раз – и готово. Вроде как рейд тайного покупателя – зашел и вышел. Хотя Ася с Рыбаком иногда умудряются полдня проторчать в солярии.

Для скорости Федор даже на такси раскошелился и через пятнадцать минут уже входил в подъезд родного дома.

Проходя мимо двери Дарьи Тимофеевны, поймал себя на том, что прислушивается – не раздастся ли из-за нее голос Чака. Но тишину нарушали лишь шум машин за стеной.

Друг Мишка с порога встретил Федора хуком справа. Впрочем, хук был так себе – хук программера, не поднимавшего ничего тяжелее ноутбука.

– Я тоже рад тебя видеть, Мишка! – приветствовал друга Федор, потирая щеку. – Какими судьбами?

– Где ваза? – Похоже, Мишка идти на мировую не собирался.

– Какая ваза? – уточнил Федор.

Мишка схватил его за шиворот и подтащил к камину.

– Тут стояла ваза! Каменная! Зеленая!

Федор не понимал, почему Михаил вдруг так взбеленился из-за какой-то вазы, словно это как минимум системный блок AppleMacPro за одиннадцать с половиной штук баксов. Конечно, видно, что вещь не дешевая – натуральный камень, позолота. Но не шкатулка же это малахитовая, произведенная самим Бажовым. Хотя нет, Бажов книжки писал, а шкатулки делал… Кто?

– Да не кипишуй ты, Мишка. Знаю я, где твоя ваза. Пошли!

Вырвавшись из рук товарища, по-прежнему удерживающего его за ворот куртки, Федор выскользнул из квартиры и понесся вверх по лестнице. Однако на полпути резко притормозил – поперек двери была наклеена бумажка с печатью.

– Вот блин, – возмутился Федор, – что будем делать?

– Не знаю. – Мишка сделал пару нерешительных шагов вниз.

– Да черт с ним. – Федор в два прыжка преодолел последние ступени и оказался у двери.

– Ты что, сдурел? – заорал Мишка. – Не видишь – опечатано?

– Сейчас опечатано, а сейчас… – Федор аккуратно поддел пальцем один край наклейки, и она повисла на втором конце, словно белый флаг капитуляции. – Ну вот, видишь!

– Ну ты олень! Что дальше собираешься делать? Это же бронированная дверь. Рогами не прошибешь.

– Сам ты олень, – обиделся Федор.

Он отошел от двери, присел на ступеньки. Конечно, Мишка прав. Голыми руками эту дверь не возьмешь. Но должен же быть хоть какой-нибудь выход. Рыбаку, что ли, позвонить?

Телефон Рыбака был выключен. А заодно и телефоны Аси, Тимура и Кристины. И даже секретный Асин телефон твердил, что абонент не может принять звонок. Не может или не хочет?

– Ладно, пошли домой, чего зря тут сидеть. Кто-нибудь да перезвонит.

Они вернулись в квартиру. Федор забросил в микроволновку упаковку картофеля с мясом и овощами.

– Ваза точно в той квартире. Я своими глазами ее видел. Завтра Рыбак приедет и поковыряется в замке, – сказал Федор, когда с готовкой было покончено и Мишка слегка пообмяк от горячей еды.

– Почему она там? Я же просил, – с укором, но без прежней агрессии сказал Михаил.

– Сам не знаю, Мишка, все так по-дурацки закрутилось!

– Говорил я тебе: поехали со мной в Бангалор. У нас там, кстати, парень один собирается свалить. Может, решишься?

– Нет, точно не решусь. Девушка моя в беде, и мне надо ей помочь. А потом, если получится, вдвоем приедем. Или втроем.

– Это не та девушка, которая парня убила? – спросил Михаил, с грустью вымазывая корочкой хлеба опустевшую тарелку. – Даже не думал, что обыкновенная магазинная картошка может быть такой вкусной.

– Она не специально! Она защищалась! – вступился за Алису Федор. – У меня еще лазанья есть. Хочешь попробовать?

– Тащи, – согласился Михаил. – Может, и защищалась, но опер, который мне звонил, сказал, что это было хладнокровное убийство.

– Хладнокровное, – хмыкнул Федор и пошел на кухню за очередной порцией еды. – Так что там с этой вазой? – крикнул он, стараясь заглушить шум микроволновки. – Действительно такая дорогая? Бабушка ее очень любила?

Мишка не отвечал, и Федор заглянул в комнату, чтобы проверить – не уснул ли друг. Тот не спал. Сидел, задумчиво глядя на бабушкин портрет.

– Слушай, – наконец придумал он, – а что, если позвонить этому оперу, как там его… Он мне визитку свою оставил.

– А ну, покажи. – Федор поставил перед Михаилом тарелку с едой и сел рядом с ним на диван.

– Вот смотри. – Мишка достал из кармана джинсов немного помятую карточку.

– Сергей Новоселов, – прочитал Лебедев. – Слушай, да я же его знаю. Не уверен, что он согласится, но попробовать стоит – вдруг приедет.

– Алоу-у-у, – ответил Новоселов, и Федору сразу же стало ясно, что капитан сегодня вряд ли приедет – слишком уж нетрезво прозвучало это самое «Аллоу-у».