Чужая Маша

– Черт бы побрал эту Вику. Зря старалась. Не нужна она мне, понимаете. Я… Машу люблю.

Выдохнул эти слова и испуганно замолчал. Мужчинам, которые на самом деле испытывают настоящие чувства, зачастую непросто сказать заветную фразу из трех букв. Легко ее говорят как раз те, для кого чувства ничего не значат. Мои щеки снова стали бардовыми, а душа запела круче, чем обожаемый Николай Басков. Конечно, хотелось бы услышать признание наедине, с блеском в глазах и волнительным вздохом. Но так тоже весьма неплохо. Тетушки особых эмоций не проявили (понятно, не им же признались в любви!), зато ухватились как за соломинку:

– Вот и славно, Максимушка, – пропела Оля. – Любишь Машу, женись. Немедленно. Даже Поля уже не против. Раз Мария из наших оказалась. Уверена, это подтвердится.

– Маша замужем, если вы не забыли, – вздохнул Максим. – На все формальности потребуется время. Да и…

Макс не договорил, но и так все было ясно. Вика не из тех, кого остановят обручальное кольцо и штамп в паспорте.

– Ну хорошо, – ответила Полина. – Жениться ты моментально не можешь. Но выгнать Вику прочь – дело пяти минут.

– Не могу, Полечка! Вика на самом деле про завод все заранее изучила. К Ивану Петровичу не только с бутылкой пришла. Сама как джин из нее выскочила и предложила директору помочь в исполнении его заветной мечты. Да и вашей, дорогие тетушки, потому вы хоть и небольшую, но все же долю от нашей водички имеете.

– Помилуй, Максим. Вика – девушка, а не волшебница, чтобы мечты исполнять.

– Заводику нашему для процветания и развития очень нужно свою собственную скважину пробурить. Сколько Петрович ни бился, а разрешения получить не смог. Сейчас вот японцы приехали, готовы инвестировать, новые технологии ввести. Пока у них сомнения. Но скважина… Короче, Вика, пользуясь своими связями, дала понять: разрешение будет. В самое ближайшее время.

– Постельными связями! Это ж сколько коек ей пришлось сменить, чтобы аж до самой Москвы связями обрасти.

– Помолчи, Ольга! – ответила Полина. – Дело не в койках. У Вики все искусственное. Но мозг свой, да на зависть каждому! Хитра проныра! Она уже не только Максимку, но и Петровича за жабры взяла.

– Да, – опустил голову Макс. – Может, скажете что мне теперь делать? Из-за личных проблем предприятие и весь городок перспективы лишить? Можно конечно забрать Машу и уехать. Но прикипел душой я к этому месту, и работа нравится, и дом, столько планов. И… на развитие нового цеха мы с Петровичем деньги в долг взяли. У… местного криминала…

– Что?! – выдохнули разом тетушки. – И много, Максим?

– Достаточно. Вы точно помочь не сможете. Да и не к спеху это. Рассчитаться мы сможем, главное, чтобы завод работал.

Тетя Полина задумчиво произнесла:

– Почему-то я уверенна: Вика про долг тоже разнюхала. Все гораздо серьезнее, чем я думала. Надо основательно подумать, что делать дальше. Мою идею – продать акции, выплатить твою часть долга и уехать – ты, Максим, категорично не поддерживаешь?

– Не поддерживаю, тетя Поля. Во-первых, не хочу, как трусливый заяц от Вики бегать. Во-вторых, нравится мне здесь…

– Вот и мне по душе Сосновка, – расплылась в улыбке Ольга.

– Знаю, кто тебе по душе! – рассердилась Полина. – Деревенский участковый.

– А хоть бы и так! Василий Дмитриевич – приятный мужчина, простой, без выкрутасов. Дом свой, огородик. Ох, с каким бы я удовольствием огурчики садила, укроп, редисочку. Права, Поля, была сестренка наша Надя, когда тебя не послушалась, в России осталась. Поступи я так, тоже замуж бы вышла, ребеночка родила.

– Что же в Англии это мешало сделать? Много достойных мужчин на тебя засматривалось. Всем отказала. Теперь вот участкового подавай…

Сестры бранились, видно, разногласия по этому поводу у них имелись давно. Как две капли воды похожие внешне, тетушки были прямой противоположностью по характеру. Я искренне желала Ольге отстоять свое право жить, как хочется, хотя бы сейчас. Максим взял меня за руку и шепнул:

– Пойдем, без нас разберутся.

Мы вошли в комнату. Но настроение у меня было никакое.

– Маш, ты из-за Вики переживаешь?

– Да, – призналась я. – Очень.

– Не стоит, – ответил Максим. – Сейчас я ничего не могу сделать. Но это ненадолго, обязательно что-нибудь придумаю. И.. твердо обещаю: умру от жажды и голода, но из ее рук не стану ни есть, ни пить во избежание отравления, возбуждения и прочего…

Я вздохнула, потрепала Макса по шелковистым волосам и попросила:

– Повтори, что сказал на кухне. Я хочу это еще раз услышать. Нет, я хочу это слышать сто раз в день!

– Я люблю тебя, Маша. Люблю, любою, люблю, – зашептал Максим, покрывая мое лицо страстными поцелуями..

Глава 16