Чужая Москва

Ну, я и остановил первую попавшуюся. «Газель». Выстрелил в воздух, а после, направив ствол на водителя, принялся гадать: собьет – не собьет? Если «неохваченный», по идее, должен притормозить. А если с гаджетом в ухе, то, наверно, только газу прибавит.

Не прибавил, тормознул. Не опуская пистолета, я подошел к кабине и, открыв дверь, залез внутрь.

Водила за рулем был классический работяга – ручищи, которыми гайки до сорока двух в самый раз заворачивать без ключа, репа и плечи что у былинного богатыря, шрам на лбу – кто-то грамотно ножом полоснул, чтоб кровь глаза залила. Интересно, что потом стало с тем грамотным и куда этот амбал ножик тому грамотному засунул?

Впрочем, попутчиков не выбирают.

– Ну, и чего хотел? – поинтересовался водила. Молодец, страха в голосе нет. И глаза такие ясные-ясные, добрые-добрые. Люди с такими глазами головы сворачивают всяким супостатам, не меняя выражения лица, как те гайки. Поэтому я, не опуская пистолета, сказал:

– Голову поверни.

– Чего?

– Я сказал, повернись.

Водила пожал плечами, с трудом развернулся на сиденье. Ага, во втором ухе гаджет не торчит. Ладно.

– Доволен?

– Вполне, – сказал я, когда водитель вернулся в исходное положение. – Мне в город надо. К Деловому центру.

– То есть денег ты не хочешь? – слегка удивился водила.

– Не нужны мне твои деньги, – сказал я. – Я тебе сам заплачу́. Десятка устроит? Только мне быстро надо.

– Бабло вперед, – недоверчиво произнес мой собеседник. Я аккуратно поставил чемодан на пол, достал из кармана две купюры, положил на сиденье.

– Договорились?

– Вполне, – хмыкнул амбал, заводя мотор и трогаясь с места. – За такие бабки, командир, куда угодно в пределах МКАД. Сразу б сказал, что не грабишь, а просто просишь подвезти.

Сграбастал деньги своей лапищей и добавил:

– Ты ствол-то убери. А то подозрительно выглядишь со стволом, на первом же перекрестке гайцы остановят.

В его словах был резон. Я сунул пистолет в кобуру… и едва успел увернуться от кулака, летящего мне в челюсть. Ну, как увернуться. В кабине особо не покувыркаешься, поэтому я успел лишь резко прижаться к спинке сиденья – и увесистая костяная колотушка, обтянутая огрубевшей кожей, лишь слегка чиркнула меня по подбородку.

Вот ведь не ожидал… Думал, вроде договорились. Получается, не совсем. Ладно.

У больших и тяжелых людей, посвятивших к тому же некоторое время целевым тренировкам, удар обычно очень мощный. Но медленный. И пока амбал, промахнувшись, тянул свою лапищу обратно, я сильно крутанулся всем корпусом, при этом заехав своим плечом по локтю противника.

Тот тоже не ожидал такой быстрой ответки, поэтому его рука попала на рычаг. Кулак ударился в торпеду, а я ощутил плечом, как в локте амбала что-то неприятно хрустнуло. Перелом? Хорошо бы…

Но нет. Сломать такую граблю можно только рельсой. Ну, на крайний случай, бейсбольной битой. В общем, моего удара оказалось мало, чтобы вывести из строя неожиданного врага. Он лишь крякнул – и отпустил руль. Его левая рука нырнула за боковину сидушки, и я понял, что медлить больше нельзя. Кобура пистолета была открытой. Я потянулся к ней и даже почти пистолет достал, как вдруг водила резко нажал на тормоз.

Хорошо, что скорость была небольшая, километров пятьдесят в час. Впрочем, этого вполне хватило, чтобы меня швырнуло вперед. Пистолет полетел на пол, а я чуть рогом в лобовое стекло не вписался, хорошо что руки вперед выставил. И понял – не успеваю я среагировать на то, что водила, успевший при толчке упереться мощными ногами в пол, неторопливо так, обстоятельно направляет в мою сторону обрез охотничьего ружья с пистолетной рукояткой, смахивающий на большой старинный пистоль с трубчатым магазином под стволом.

Короче, не успевал я ничего сделать. Даже если отлеплю ладони от торпеды и потянусь за вторым пистолетом, всё равно амбал успеет раньше нажать на спусковой крючок…

И быть бы моим мозгам разбрызганным по кабине, если б «Газель» не тряхнуло.

Сильно. Так, что теперь уже водилу, не ожидавшего толчка, бросило на руль. А я и так был в положении «руки на торпеде», поэтому лишь спружинил ими, оттолкнулся – и со всей дурацкой мочи рубанул ребром левой ладони по кадыку амбала.

Теперь хрустнуло под ладонью. И это был другой хруст, нежели тот, что случился несколько секунд назад. Одно дело, когда трещит суставными головками не фатально ударенный локоть. И совсем другое, когда хрустит сломанное дыхательное горло…

Амбал замер на мгновение, выпустив ружье из рук. Нормальная реакция человека, услышавшего в себе этот хруст. И в этом случае главное для себя – понять, хочешь ли ты дать шанс человеку остаться в живых или нет.

Я – не хотел. Меня только что пытались убить, а в таких случаях я не церемонюсь. Поэтому я ударил еще раз. В то же место, вбивая в разбитую трахею ее же отломки, намертво закупоривая и без того сломанное дыхательное горло, перекрывая доступ воздуха к легким.