Чужая невеста

Лориан прижала лодыжки к его бокам, обхватив пояс. Рох подобрал сорочку, скрутил её в жгут. Паника всплеснула тут же. Что он собирается делать? Лориан вновь дёрнулась, отталкиваясь от него, ей даже удалось развернуться. Он захватил её в плен так стремительно, что Лориан и не сразу поняла, что руки у неё перекручены жгутом.

– Не волнуйся, – он приник к её губам, проникая языком в её рот, – ничего не сделаю плохого.

Рох завёл руки Лориан за голову, привязывая к деревянному вензелю в изголовье кровати. От волнения сбилось дыхание. Рох толкнул её куда-то в пропасть, в неведомую ей глубину, пучину тьмы и безвыходности. Но страха не было, как бы ни пыталась она нащупать его в себе.

– Что ты делаешь? Отпусти меня, ты ведь получил, что хотел, – бессмысленная просьба и глупая.

– Этого слишком мало, Лориан, хочу тебя всю.

Слова, как приговор, сковали по рукам и ногам. Тело в один миг потяжелело и стало непослушным. Рох возбуждён, а Лориан окончательно растерялась, с ней явно происходило что-то не то, она смотрела на него, словно заворожённая, наблюдая за его движениями хищника, за тем, как вздыблено качался его член, как играли твёрдые мышцы на руках и ногах. Он оглаживал её то с напором, то нежно и невесомо медленно, и Лориан получала удовольствие от его прикосновений. Затрепетав сильнее, прикусила губу, ей оставалось только ждать, когда этот ураган утихнет. Сжала кулаки с силой так, что в ладони врезались ногти, но это не отрезвило. Дёрнула руки, но они были крепко связаны, и Лориан оказалась беззащитна и открыта перед ним. И это будоражило, сводило с ума, вынуждая бросаться в омут отчаяния от собственных ощущений, что рождались под его взглядами и ласками. Она пугалась себя больше, чем его.

– Отпусти, – просьба прозвучала ещё слабее, задрожала на губах жаром дыхания.

Рох опустился перед ней на колени, раздвинув широко её ноги. В глазах его блеснуло что-то страшное, тёмное и вместе с тем безумно притягательное. Его возбуждал её вид, она, распластанная и раскрытая перед ним, и он мог делать с ней всё, что пожелает. Лориан порывалась свести колени, но Рох разместился между её ног, склоняясь над ней. Лориан едва не застонала от его близости, от терпкого запаха его кожи. И в то же время смущение сжимало в тиски от того, что он перед ней на коленях. Сумасшедший жар, исходивший от него, прокатывался по телу, накрывая Лориан с головой, вытесняя все мысли – только он и ноющее томление внизу живота, ощущения жара и влаги там, куда был сейчас направлен его потемневший и жадный взгляд. Невыносимо. Лориан извивалась внутри, потому что невозможно было ждать, желание, чтобы он коснулся её, выжигало изнутри, причиняло почти физическую муку. Лориан закусила губы крепче, Великая Мать, о чём она думает? Чего желает?! Она не должна, да и как, ведь это невозможно – испытывать то, от чего скручивало её тело и сводило мышцы лона. Лориан жаждала ощутить его внутри себя, что бы он взял… И это желание пьянило всё сильнее.

Рох одной рукой принялся гладить её между ног, другой сжал затвердевший сосок, покрутив его между пальцами. Лориан дёрнулась, но безуспешно – она полностью в его власти, Рох лишил её возможности прикрыться, отгородиться.

Рох раскрыл её влажные складки, медленно скользнув двумя пальцами вниз, погрузил их в дырочку. Лориан напряглась, ощущая его внутри себя, сжимая, пытаясь вытолкнуть, и он вытащил пальцы, но следом погрузил снова в тугую плоть уже на всю длину. Лориан задрожала, затаив дыхание, прикрывая веки, откинула голову назад, понимая, что ей уже никуда не деться.

Рох, оставаясь в ней, склонился, обдав её бёдра своим горячим дыханием. Лориан не успела приготовиться, пальцы покинули лоно, и следом внутрь скользнул горячий язык. Лориан распахнула глаза, ощущая то, что никогда не испытывала. Стеснение, блаженство, жар. Его горячие губы, а внутри влажно и мягко скользил язык, погружая Лориан в тягучее облако удовольствия, настолько откровенного, настолько тесного, настолько невероятного, что перед глазами поплыли тёмные пятна, а руки ослабли в петле, и Лориан повисла безвольно, отдаваясь его жадному до её тела рту, порочному и чувственному, ласкающему её упруго и настойчиво. Смущение, что он берёт её так, кололо острой иглой, но пожар внутри только ещё сильнее разгорался и опалял, когда Лориан ощущала твёрдое движение его языка внутри себя. Безумие дикое, непотребное, чуждое ей. Лориан кусала губы до солоноватой крови, стараясь не издавать ни единого звука, не показывать, насколько это ей приятно.

Рох сжал её талию и ягодицы, подтащил ближе к себе, прижался губами плотнее к чувствительной до его ласк плоти, там, где до недавнего времени Лориан ласкала себя сама. Лориан безмолвно вскинула бёдра, не понимая, для чего. И когда Рох прихватил зубами пульсирующий бугорок, пронизывая взглядом, Лориан ощутила ещё большую влагу внутри себя. Она сдерживала себя от того, чтобы зажать коленями его голову, прижать к себе, будто боялась, что он может остановиться.