Февраль и начало марта прошли у Заи под знаком «боев местного значения». Насколько я понял, на нее не давили постоянно, не ставили ультиматумов, применяли изредка кнут и чаще пряник, но держа в уме, что капля камень точит. Потом несколько дней она не появлялась в «прямом эфире» Одноклассников. А следующий наш диалог, случившийся во второй половине марта, произвел на меня эффект разорвавшейся бомбы.
Чужая... просто Чужая
Я, разумеется, не утерпел до Москвы, и как только видел Заю в Одноклассниках онлайн, вступал в беседу. И кроме очевидных вопросов про здоровье, поиски работы и квартиры, интересовался, почему вдруг их налаженная семейная жизнь пошла под откос, и нет ли шансов для примирения. Зайкины ответы были типично женскими, противоречивыми.
- Никто мне не нужен. Я его по-прежнему люблю.
- Хочу к тебе. Приезжай поскорее.
- Звонил как-то. Ну так, ни о чем. Как доехала, как устроилась. О ребенке, нет, не спрашивал.
- А сегодня ребеночек первый раз стал толкаться. Я даже заплакала. Нет, от счастья. Что я не одна. УЗИ не делала, но сто процентов уверена, что мальчик.
- Умираю, гранат хочу, - и в ответ на мою реплику сказать об этом тете, в чьей семье она жила, ведь не откажет же в такой малости беременной племяннице, - ой, нет, стыдно. Я и так им столько неудобств причиняю.
Тут я вынужден был прочесть нотацию, что прихоти беременных не просто каприз, что организм таким образом сигнализирует о потребности в каком-то микроэлементе, и сегодня ты из ложной стыдливости сэкономишь родственникам сто рублей, а завтра, не дай бог, будут проблемы со здоровьем у ребенка, сотней тысяч не отделаешься. Вроде поняла, прониклась, обещала сообщать близким о насущных потребностях. Через несколько дней, чуть ли не слово в слово:
- Умираю, копченой рыбки хочу!
Долго ли, коротко, но апрель наступил, поездка состоялась, деловая часть завершилась, и настал день встречи с Заей в не по-весеннему холодной, слезам не верящей Москве.