Чужая невеста для сына герцога

Шу-вээс подошел ближе и увидел мальчишку лет десяти, который сидел на корточках, сжимая в правой руке палку. В другой руке он держал кусок заплесневелого хлеба.

В правом глазу у мальчишки были оранжевые пятна. Жрец сразу разглядел в них отблески магической крови. Пусть несколько капель, но ему сразу хватило, чтобы почувствовать.

Мальчишка готов был драться с собаками за объедки, которые выбросила служанка из трактира.

Шу-вээс посмотрел на собак, и они глухо зарычали, капая слюнями, неохотно попятились, а затем поджали хвосты и потрусили прочь.

Мальчишка, нахохлившись, смотрел на Шу-вээса.

— Как тебя зовут? — спросил жрец.

— Гийом-урод, — хрипло сказал мальчишка, все еще сжимая палку.

— Откуда ты?

— Раньше жил у бабки Рэнны, но она померла, и теперь живу у тетки Аимы.

— Покажи, где ты живешь, — попросил жрец.

Мальчишка кивнул и подошел ближе. Шу-вээс увидел, что у мальчишки на спине торчит горб.

— Ты колдун? — спросил Гийом, отшатнувшись. Он только сейчас заметил оранжевые глаза старика.

— Я жрец из Алуэты, — ответил Шу-вээс. — Я не причиню тебе зла.

Гийом неуверенно кивнул, и они зашагали по дороге. Мальчишка был босиком, сквозь грязные дырявые обноски просвечивало худое тело.

Вскоре они подошли к богатому крестьянскому дому, на крыльцо которого вышла толстая тетка в желтом платке и оборчатой цветной юбке. По местным обычаям, зажиточные женщины надевали сразу несколько юбок, и подолы разной длины показывали, что их хозяйка живет в достатке.

— Где ты шляешься, урод проклятый, а кто свиней кормить будет, я что ли? — заорала тетка на мальчика. Тот сжался и втянул голову в плечи, отчего горб стал еще более заметным.

— Мало я тебя розгами учила, бестолкового! — Аима вопила на всю деревню.

— А ты что тут шляешься, старик, мы не подаем тут всякому сброду! — заорала тетка, переключив внимание на жреца.

Шу-вээс подошел поближе к крыльцу, и тут тетка увидела оранжевые глаза старика.

Она разом вспомнила все страшные истории про странствующих магов и заголосила, упав на колени:

— Ой, пресветлый господин, пощадите меня, бестолковую, не признала благородного человека.

— Где его мать? — спросил Шу-вээс, поморщившись. Он чувствовал волны страха вперемешку со злостью, исходящие от женщины.

— Да кто ж ее знает, непутевую, уехала она из деревни, как вот этого родила, — она покосилась на мальчишку. У бабки Рэнны жил, а когда та померла, пожалели мы с мужем его, приютили. Как к родному отношусь к нему, болезному, — голосила тетка.

— Говоришь, как к родному? — задумчиво произнес жрец.

Та кивнула, протягивая вверх ладонь.

— Где ты спишь? — спросил жрец у Гийома.

Тот указал рукой на сарай, из которого доносилось хрюканье свиней.

Шу-вээс что-то прошептал, сделал легкое движение рукой, и сарай заполыхал оранжевым ровным пламенем. Раздался истошный визг тетки и горевших свиней. По деревне поплыл густой запах жареного мяса, и через несколько мгновений на месте сарая остался пепел и тлеющие угли.

— Господин пресветлый, как же так, ведь там сорок свинок было, — заголосила Аима.

Шу-вээс поглядел на нее, тетка побледнела, упала на землю, пачкая юбки, и стала беззвучно открывать рот, силясь еще что-то сказать.

— Ты больше не скажешь ни одного слова своим лживым и грязным языком, — сказал Шу-вээс.

Он обернулся к побледневшему мальчишке, который стоял, широко открыв глаза. Аима хваталась руками за горло, шевелила губами и махала руками, в ужасе глядя на старика.

— Хочешь здесь остаться? — спросил жрец, обращаясь к мальчику.

Гийом покачал головой.

— Тогда поедем со мной в Алуэту. Только сначала пойдем к реке, помоешься, от тебя воняет свиньями.

— Ты кто, колдун? — опять хрипло спросил мальчишка, стараясь не отставать от страшного старика.

— Я жрец. Меня зовут Шу-вээс, но ты будешь звать меня айгааром. Не бойся, я не причиню тебе вреда.

«Чудное имя», — подумал мальчик.

Когда они подошли к реке, Гийом сжался. Ему стыдно было раздеваться перед другими людьми. Казалось, в одежде он меньше привлекает к себе любопытных глаз со своим горбом.

— А вокруг кто-то подойдет сюда? — неуверенно сказал мальчик.

Жрец вздохнул, повел руками, и пространство вокруг них тут же окуталось плотным серым туманом. Мальчик вскрикнул от страха.

— Давай, не бойся, никто тебя не увидит здесь, — старик кивнул, и Гийом нехотя снял свои обноски. Шу-вээс щелкнул пальцами, и грязные тряпки мгновенно вспыхнули ярким пламенем.

— Держи мыло, — и в руки мальчику упал душистый серый комок. Мыло было похоже на пряник, которым как-то угостила его бабка. Гийому даже захотелось откусить маленький кусочек, но он побоялся.

Когда вода смыла всю грязь, Гийом вышел из реки, стуча зубами.

Жрец дал ему свою длинную холщовую рубаху. Она была чистой, но доходила мальчику почти до земли.

Затем старик посадил его вместе с собой на лошадь, и они поехали по пыльной дороге.

В первой встретившейся на пути деревне Шу-вээс купил Гийому новую одежду и настоящие сапоги. Они немного натирали ноги, но у Гийома никогда не было своей обуви, и он с восторгом слушал, как поскрипывает при ходьбе кожа сапог.