Чужая невеста для сына герцога

— У вас было несколько серьезных переломов, госпожа Ильеста Нога срослась неправильно. Возможно, вы больше не сможете ходить, как раньше. В лучшем случае, вам придется ходить всю жизнь, опираясь на трость. Вы должны к этому привыкать, — сказал лекарь

— Ни за что не буду ходить с палкой, как старуха! — закричала девушка.

— Благодарите светлую богиню, что вы остались живы, упав с лошади на всем скаку, — нахмурился Айрус и вышел из комнаты.

Ильеста проплакала всю ночь. А наутро попросила принести ей трость. Она сжала в руках толстую сучковатую палку и закусила губы.

Сделав первый шаг, он почувствовала, как стены комнаты закружились, а нога заныла от боли. Ильеста не могла удержать равновесие и покачнулась.

Няня вовремя подхватила ее под руку, и девушка сделала еще шажок.

Превозмогая боль, Ильеста начала учиться ходить. Сначала надо было продержаться несколько шагов, потом несколько минут. Затем она смогла выходить из комнаты, опираясь на трость. За Ильестой тенью повсюду следовала няня Миара и крепкий слуга. А через три месяца девушка выкинула трость. Она заметно прихрамывала, но предпочитала ходить, не обращая внимания на сочувственные взгляды близких.

За это время отец еще несколько раз приглашал к Ильесте дорогих лекарей. Они давали девушке мази, чудодейственные целебные отвары, делали растирания, но ничего не помогало. Ильеста осталась хромой.

Бринвалд — город в долине Арды

Глава 5.1

После случайно подслушанного разговора отца и мачехи настроение у Ильесты испортилось. Она почти привыкла уже, что быстро устает он ходьбы, что нога ноет при плохой погоде, но научилась с этим жить. Она осталась жива, и это главное. Но слова Леонты словно сорвали корку с зажившей раны, и теперь она вновь стала кровоточить, разъедать душу. Стоило только забыться, как случайный любопытный взгляд на ее ноги или недобрые слова напоминали Ильесте про увечье.

Зайдя в свою комнату, Ильеста меленно подошла к зеркалу и придирчиво всмотрелась в свое отражение. На нее смотрела худая невысокая девушка в сером платье.

Иль считала, что ее внешность непримечательна по сравнению с темноволосыми кареглазыми сестрами. Голубые глаза, небольшой чуть вздернутый нос. Светло-русые, волнистые и густые волосы, а некоторые непослушные пряди, словно выгорев на солнышке, были золотистого цвета. Ильеста обычно заплетала их в простую косу без помощи служанки. Наверно, волосы все же были ее украшением, так всегда говорила няня.

На переносице — россыпь золотистых веснушек от частых поездок на свежем воздухе. Старшие сестры остерегались солнечных лучей и по вечерам часто накладывали на лицо сметану, чтобы кожа стала белее. Аньела, младшая сестра, иногда хихикала, что все бродячие кошки ночью проберутся в кровати Таиссы и Дарьолы, чтобы слопать эту сметану.

Девушка решила прогуляться и пошла на задний двор имения. Здесь находились птичники, две большие конюшни, коптильня, сыроварня и другие хозяйственные постройки, скрытые от лишних глаз.

А еще недавно здесь сделали сарай для ее новой любимицы.

Ильеста услышала глухое рычание, подойдя к сараю, где держали Уллу.

Улла была тьори, драконовой кошкой (1). Иль подобрала ее несколько месяцев назад. Она каталась верхом вдоль берега реки в сопровождении конюха, когда услышала в кустах какой-то шорох. Сначала она хотела проехать мимо, но потом в зарослях раздалось тихое поскуливание. Иль осторожно раздвинула колючие кусты лесной малины и увидела черный шипящий клубочек, распускающий маленький гребешок на загривке. Она раньше видела тьори только на рисунках и удивилась, обычно эти животные предпочитали жить в горах, но иногда забредали и в долину Арды. Может быть, охотники выследили и убили самку, а детеныш остался один, подумала она. Маленькая тьори шипела и выставляла лапы с острыми коготками. Она попыталась убежать, завидев девушку, сильно припадая на заднюю лапу, и у Иль сжалось сердце. Тьори тоже увечная, как и она.

Завернув шипящий клубок в подол теплого платья, она привезла детеныша домой. Оказалось, что это самка. Девушка назвала ее Уллой. Ильеста поила тьори теплым козьим молоком, а когда она немного подросла, отец запретил держать животное в доме, после того как та сильно поцарапала служанку.

Для Уллы по просьбе Иль соорудили клетку-загон на заднем дворе. Ее кормили цыплятами и мелкими кусками сырого мяса. Тьори уже почти не хромала и никого не признавала, кроме Ильесты.

Услышав рычание Уллы, Иль подошла к дощатому сараю. Она вошла внутрь и увидела, как младший брат Эспер тычет длинной заостренной пикой в деревянную клетку, стараясь задеть животное.

Улла шипела и рычала, она высоко подпрыгивала, укорачиваясь от острия, на шее у нее раскрылся драконий гребень, верный признак того, что она злится.

Черный бок тьори уже был разодран, из него капала кровь, окрашивая алым цветом чистую солому на полу клетки.

— Зачем ты это делаешь? — закричала Ильеста и перехватила руку сводного брата.

— Я просто хотел посмотреть, почему этих тварей зовут драконьими кошками, — прищурившись, сказал Эспер.

— Не тронь ее!