Чужая невеста. Я тебя украл (СИ)

В ответ Аслан адресует мне взгляд, полный непонятных искр. Кажется, у него за душой не один секрет припрятан!

По коже бегут мурашки, я начинаю снова думать: вдруг он бандит, прячущийся от правосудия? Деньги всюду рассовал, от человека избавился легко, как от мухи! Умара не испугался…

Черт.

Точно бандит! Головорез какой-то…

Надо быть с ним настороже.

Бероев ловко игнорирует мой вопрос, задав свой:

- Поела? Умывайся и будем выдвигаться. И ради всего святого, оставь эту сковородку! - морщится. - Места много займет.

- Тогда я ее понесу!

- Далась она тебе!

- Она чистая! - говорю с обидой. - Даже блестит! Отмыть сковородку теми средствами, которые были у тебя в доме, это подвиг!

- Хорошо, Золушка. Оставишь ее себе на память, если так хочется. Выходи во двор, поешь.

- Почему там?

- Потому что ты почти ничего не съела, а на свежем воздухе аппетит хороший!

Утро еще раннее. В горах так холодно… Я почти мгновенно зябну на небольшой скамье. Но вид завораживает: давит и восхищает одновременно.

На плечи опускается колючее одеяло.

- Укройся, а то замерзнешь!

- Спасибо!

Интересно, что задумал Аслан…

Я укутываюсь в одеяло плотнее, понемногу щиплю лепешку и запиваю водой из ковшика. Делаю это автоматически. В очередной раз мои пальцы натыкаются на мягкую шерсть. Я испуганно отдергиваю ладонь, в сторону бросается белое пятно с блеянием.

Уф! Это всего лишь козленок! Довольно подросший, беленький! Он тыкался мордашкой в ковш. Пить, что ли, хотел?

- Иди сюда, - подзываю его, переставив ковшик пониже. - Попей.

Козленок без движения стоит на месте, потом осторожно подпирается и пьет из ковша, лакая воду. Я осторожно поглаживаю его по белой шерстке.

- Аслан! - зову вполголоса.

Никакой реакции.

- Аслан!

Козленок напрягся. Мне кажется, он был готов удрать, но я схватила его за обрывок веревки на шее и удержала на месте.

- Аслан! Скорее сюда!

Козленок начинает брыкаться и дергается неожиданно сильно, вырвавшись. Я растянулась на пыльной земле.

На мои крики появляется супруг с ружьем в руках.

- Что стряслось?

Сажусь в пыли, отряхиваясь.

Аслан опускает ружье, из позы пропадает настороженность.

-Лея, смотри себе под ноги, необязательно орать, как резаная, всякий раз, когда тебе вздумается упасть! Просто будь внимательнее!

- Я нашла козленка! Только он снова удрал… Он пил из ковшика.

Аслан подает руку, чтобы я встала с земли.

- Поела?

- Немного. А ты?

Спохватившись, я вспоминаю, что хорошая жена должна встать раньше всех в доме, приготовить поесть. А я спала без задних ног.

- Если ты не голодна, умойся, собери волосы и выдвигаемся.

Аслан осмотрел меня с головы до ног.

- Тут недалеко, но лучше я тебя понесу.

- Недалеко? Это куда? У тебя еще один домик в горах? А сколько до него идти?

Я не сразу замечаю его фразу «я тебя понесу». Обращаю внимание на другие слова и пытаюсь понять, заваливаю мужчину ворохом вопросом, после которых он морщится с досадой.

- Просто собирайся. Все увидишь!

- Хорошо.

Я быстро переплетаю косу, умываюсь ледяной водой, которая бодрит до стука зубов. Не представляю, как буду шаркать ногами в калошах…

- Пошли.

Аслан неторопливо запирает свою хибару на огромный амбарный замок, передает мне ключ с таким важным видом, будто дарит ключ от целого королевства. И я, и он, мы оба прекрасно понимаем, что замок не спасет от воришек. В этот домишко можно спокойно влезть, разбив окно. Отчасти даже смешно, ведь воровать в этой хибаре нечего, но почему-то смеяться не выходит. Ключ на широкий ладони мужчины смотрится как приглашение, жест доверия.

Я беру ключ, скользнув пальцами по шероховатой горячей ладони. У Аслана крепкие, натруженные ладони с глубокими, четкими линиями. Супруг на миг запирает мои кончики пальцев своими.

Сердце стрекочет, просто взлетает ввысь.

Как же холодно! От нашего дыхания в воздух поднимается пар, по коже ползут мурашки, но мне горячо-горячо изнутри от простого жеста Аслана. Я мгновенно вспоминаю, как он меня вчера целовал, обнимал, гладил, как трогал, вызывая томление и жар. Это было так приятно… Повторится ли подобное?! Сейчас он такой суровый, собранный, жесткий, полный каких-то намерений. У меня даже язык не повернется задать ему вопрос о вчерашнем. По правде говоря, даже не верится, что это было на самом деле. Словно привиделось… Но тело мгновенно отзывается возмущенным жаром, от которого мои щеки и шею опаляет жаром. Я, что, краснею?

- Сохрани этот ключ.

Аслан разжимает пальцы. Приятное ощущение легкой щекотки пропадает, но не без следа. Чувство, что он меня касался, и может быть заботливо нежным, прокрадывается внутрь и сворачивается приятным клубком возле сердца, как мурчащая кошка.

Я молча прячу ключ в нагрудный карман комбинезона, предварительно удостоверившись, что в нем нет дыры, потом застегиваю карман на пуговицу.

- Пошли. Вернее, я пойду и понесу тебя, иначе несчастный километр будем идти до самого вечера.

Ох… Он меня понесет на руках.