Чужая осень (сборник)

Поставив передо мной традиционный кофе, Марина успела зацепиться своей огромной серьгой в форме полумесяца за плечо Рябова. Стол, за которым собрались работники фирмы «Козерог», предназначался явно не для таких расширенных заседаний. Перед тем, как собрать своих служащих, я немного посекретничал с Рябовым и сходу понял — «наезд» на мелкооптовую торговлю не более, чем нежный ветерок перед началом настоящей бури. Однако, высказывать особых опасений вслух мне не позволяется — директор предприятия обязан оставаться невозмутимым и улыбчивым, чтобы его спокойствие невольно передавалось труженикам фирмы даже во время этого экстренного заседания.

— Думаю, что одним «наездом» дело не ограничится, — заметил я, после того, как Марина, наконец-то, одарила собственноручно изготовленным напитком всех присутствующих, — хотя это все в общем-то мелочи, но мы обязаны проявить предосторожность.

Рябов широко улыбнулся и добавил:

— На всякий случай, ребята. Береженого, как говорится… И так далее.

— Нам нужно перестроиться, — перешел я на горбачевские интонации, воодушевленный такой поддержкой со стороны коммерческого директора. — Итак, шеф группы маркетинга занимается всеми проблемами, которые могут возникнуть в галерее. Она практически без охраны. Главный инженер усиливает службы общественных связей кабака и дискотеки, как наиболее уязвимого звена. Я не стану возражать, если где-то поблизости постоянно будет дежурить милицейский наряд. Что касается салонов, включая и их противопожарную безопасность, ответственность ложится на службу генерального менеджера. Отдел брокеров продолжает жизнеобеспечение фирмы сделками и служит резервом для генерального менеджера. Вопросы есть?

Главный инженер почесал своей огромной, по-медвежьи волосатой лапой, плохо выбритую щеку и высказался:

— Там и так постоянно человек двадцать торчит. Две драки погасили за полгода — и вся работа. Только пьют и девок е…

Марина хлопнула кулаком по столу и все ее побрякушки интерпретировали заключительную часть выступления симфонического оркестра.

— Я хотел сказать, — поправился главный инженер, — что они это самое, ну как оно культурно говорится? В общем, а потом этих дискотечных сук… то есть посетителей… с черного хода запускают без билета.

— Твои козлы тоже не перепариваются, — включился в дискуссию шеф группы маркетинга, который почему-то принял дружеское замечание слишком близко к сердцу…

На этот раз по столу грохнул Рябов и дискуссия тут же прекратилась.

— Других вопросов нет? — спросил я исключительно для очистки совести и тут же пожалел об этом, потому что молчавший до того генеральный менеджер стал закатывать целый спич.

— Я не совсем понимаю, о чем идет речь? Два мента постоянно тошнят мне, что им уже от этих грязных волосатых шмаровозников режет зрачки на глазах. Кому нужна эта галерея, с нее толку, как от моих анализов мочи…

Я делал вид, что внимательно слушаю соображения генерального менеджера, так как не хотел лишать его конституционного права на свободу слова. Специалист он, конечно, хороший, но сейчас фирме было бы гораздо легче, если бы его огромный пористый язык, постоянно покрытый белым налетом, стал на километр короче. Пользуясь тем, что он сделал короткую паузу, я взял ход собрания в свои руки:

— Благодарю за дельное высказывание. Если ты еще раз откроешь пасть не по делу, я тебе премию выпишу. Лично. Ты мне еще будешь указывать что надо, а что нет. Твое дело шестнадцатое, а байки станешь плести на пикничках и когда в лапы суешь — это у тебя выходит. Ясно?

Генеральный менеджер молча кивнул головой и опять открыл рот:

— Я конечно, извиняюсь, но могут ли мои ребята использовать только руки с ногами или…

— В крайнем случае. И только пистолеты Макарова, — ответил за меня коммерческий директор.

— Что касается коммерческой службы, то на нее возложены специфические функции, — закончил я совещание, — но это не снимает с Рябова общего руководства жизнедеятельностью «Козерога».

Когда мы остались с Рябовым наедине, Марина еще раз покинула предбанник, одарила нас двойным кофе и, несмотря на недовольный взгляд Сережи, прикурила сразу две сигареты.

— Давай, Сережа, — сказал я, принимая свою сигарету из руки секретарши, похожей на стенд современной бижутерии.

Рябов резко взмахнул рукой, отгоняя дым, пересел на подветренную сторону и задушевно поведал:

— Машина, которая нас пасла, принадлежит пенсионеру Головченко.

— Дальше, Сережа, — нетерпеливо бросил я и Рябову пришлось скороговоркой выложить то, ради чего ему пришлось попотеть.

— Доверенность на право управления автомобилем выдана его зятю, сотруднику фирмы «Аргус».

— В каком отделе он трудится? — наивно поинтересовался я и получил достойный ответ:

— Ты, конечно, в жизни не догадаешься.

В это время Марина резко встала из-за стола, убрала пустые чашки и глубокомысленно пошутила:

— В случае чего Рябов может попытаться перетащить его в свою службу более высоким должностным окладом. Подготовить приказ?

— Не нужно, Мариночка, — нервно рассмеялся я, — где брать деньги, чтобы оплачивать такое количество кулаков?