Чужая планета

Больше я не верил ни одному слову Грантова. Зона поражения равна двум километрам? Или, может быть, двумстам? Или пострадает вся планета? Но какое им до этого дело? Какое им дело до тех сотен несчастных, что влачили жалкое существование на плантациях Джины? Эти люди привыкли расплачиваться за свои решения чужими жизнями. Жизни пленников, так же как моя, ничего для них не значили.

Нужно было принимать какое-то решение. Всегда есть выбор. И даже в моей безвыходной ситуации он был. Я слышал, как тикает в моем рюкзаке взведенный часовой механизм смертоносной бомбы. Разумеется, этот звук существовал лишь в моем воображении, электронные механизмы взрывного устройства работали совершенно бесшумно. Но суть от этого не менялась — каждая ушедшая секунда приближала меня к тому моменту, когда механизм сработает. Сейчас я не знал даже времени, которое у меня оставалось. Десять часов, обещанные Павловским, тоже могли оказаться ложью. Скорее всего он настроил механизм на тот момент, когда корабль удалится от планеты на безопасное расстояние, и этот момент давно наступил, так что взрыв мог раздаться каждую секунду.

Но что-то меня удерживало от того, чтобы выключить взрыватель. Пресловутая желтая кнопка могла оказаться бутафорией, а могла произвести совершенно обратное действие, вызвать немедленный взрыв. Но даже если допустить, что они мне не солгали, воспользовавшись кнопкой и отключив механизм, я уже не смогу запустить его вновь. Устройство, заключенное в литой титановый корпус, спроектировано так, что его нельзя ни разобрать, ни повредить. Воздействовать на него можно было или двумя ключами одновременно, или кнопкой… В моем распоряжении оставалась только кнопка.

Я открыл застежки на рюкзаке и направил в глубь него луч фонаря. Металлический, тускло блестевший шар выглядел угрожающе. В центре, между двумя вырезами, углубление, в котором утоплена кнопка, не позволяло ее рассмотреть, но я и так знал, что она находится на своем месте… Что изменится, если я все-таки испытаю судьбу и нажму на нее? Что случится, если Павловский и Грантов не солгали и мне действительно удастся отключить устройство?

Планета деймов будет и дальше отправлять на Землю своих посланцев. Земная Федерация, разрушаемая изнутри, придет в упадок и, в конце концов, прекратит свое существование. Время для деймов не имело такого значения, как для людей, они могли ждать, по нашим меркам, неограниченно долго, до тех пор. пока какое-нибудь внешнее воздействие не разрушит их энергетическую структуру.

А что мне самому даст этот вариант? Допустим, я отключу взрыватель. Тогда я останусь на Багровой и вскоре вновь попаду в рабство, иного пути здесь не было… Не лучше ли закончить все сразу?

Стоп. Это совсем необязательно, существует еще и третий путь… Путь, по которому я уже прошел однажды… Скала «Прощаний»… Если я смогу добраться до нее, прежде чем сработает механизм бомбы, можно попробовать повторить тот смертельный номер, который забросил меня на Шаранкар. Конечно, нет никакой гарантии, что это удастся мне снова. И все же здесь был шанс выхода из ловушки, в которую меня заманили.

У меня есть право еще раз испытать судьбу… А бомба? Нет, я не прикоснусь к выключателю. Пусть все идет своим чередом. И даже если мне суждено погибнуть, моя совесть останется чиста. Я не сделаю ничего, чтобы предотвратить гибель их энергетического центра… Центра ли? Может быть, всей планеты?

Хватит бесплодных рассуждений, пора действовать. Каждая упущенная секунда может стать последней. Я выкатил бомбу из рюкзака, нашел для нее укромное место в одной из каверн, которыми изобиловали изглоданные ветрами скалы, присыпал осколками камней и внимательно осмотрел результат своих усилий. Осыпь, скрывавшая бомбу, ничем не отличалась от соседних.

Я решительно поднялся на ноги, собираясь начать спуск с противоположной стороны гребня. Если Грантов не солгал хотя бы в этом и радиус действия бомбы ограничен, скалы кратера прикроют меня от взрывной волны.

Но не успел я сделать и нескольких шагов, как в воздухе передо мной высветилось голубоватое мерцанье, через секунду уплотнившееся и превратившееся в хорошо знакомый мне образ.

Бартоломей. Собственной персоной он вновь предстал передо мной. Возможно, это было всего лишь его изображение — сути это не меняло, поскольку спустя секунду после своего появления Бартоломей заговорил:

— Ты совершаешь огромную ошибку. Ты должен отключить устройство, иначе через двадцать минут ты умрешь. Взрыв уничтожит тебя.

— С чего это ты стал таким заботливым? Я здесь оказался не без твоей помощи.

— Клевета! Я выполнил свое обещание — за тобой прилетел корабль.

— Речь шла о корабле, который должен был доставить меня на Землю!

— Это зависело от тебя. Никто не заставлял тебя соглашаться на предложение капитана, ты

сделал это добровольно. Если бы ты отказался, корабль доставил бы тебя на Землю. Но тебе захотелось выступить в роли спасителя человечества. При чем здесь я?

— И куда должен был доставить меня твой корабль? В исследовательский центр?