Чужая роль

Часть третья: свадебные планы (венчание в «Рэдиссон»; ужин с танцами; двое сыновей Дейва от предыдущих браков выступали в роли шаферов). Часть последняя: великий день. (Ферн в свадебном наряде, — видение в облаке цвета слоновой кости. Дейв заплакал. И Роуз тоже.)

Все это время глаза у нее были на мокром месте. Она поедала пончики и проливала слезы над каждым женихом, каждой невестой, каждым платьем, каждой матерью и свекровью, каждым первым поцелуем и первым танцем. Рыдала над некрасивыми социальными сотрудницами из Алабамы, школьными учителями из Нью-Джерси, продавцами видеотехники из Сан-Хосе, девушками с плохой кожей, уродливыми прическами и неправильной речью. «Подумать только, все остальные могут добиться этого, — думала Роуз, когда мопс, забравшись к ней на колени, усердно слизывал ее слезы. — Все, кто угодно, только не я».

В субботу утром зазвонил телефон. Роуз не стала брать трубку. Она пристегнула купленный наконец поводок, вывела собаку и только на улице заметила, что не переобула тапочки. Пушистые домашние тапочки с кроличьими ушками. Ну и пусть!

Какой-то бродяга окинул ее одобрительным взглядом.

— Хорошо смотришься, беби! — крикнул он вслед. Что ж, приятно слышать. По крайней мере хоть кто-то ее оценил.

— Корма тяжеловата, но в целом неплоха! — продолжал бомж.

Комплимент довольно сомнительный, но ей плевать!

Двадцать минут она прогуляла с мопсом, позволяя ему обнюхивать кусты, гидранты, счетчики на парковках и собачьи задницы, а когда вернулась домой, телефон по-прежнему разрывался. Звонки не прекращались, пока она свинцовой глыбой стояла под душем и струи горячей воды обрушивались ей на голову. Неплохо бы вымыть голову, но у нее совершенно не было сил…

Телефон наконец победил. В пять часов вечера Роуз сняла трубку.

— Что? — буркнула она.

— Где тебя черти носили? — завопила Эми. — Я оставила четырнадцать сообщений на автоответчике! Послала шесть писем по электронной почте! Вчера заезжала к тебе домой…

Голос сорвался, и Эми судорожно закашлялась. Роуз смутно припомнила, как кто-то стучал в дверь и как она спрятала голову под подушку и лежала так, пока стук не смолк.

— Секретарша твердит, что ты больна, а моя подруга Карен видела, как ты слонялась по Риттенхаус-сквер в пижаме и шлепанцах.

— Я не слонялась. И не в пижаме, — сухо возразила Роуз, намеренно игнорируя упоминание шлепанцев. — В спортивном костюме.

— Не важно. Что происходит? Ты на самом деле больна?

Роуз с тоской взглянула на телевизор, но тут же заставила себя отвести глаза.

— Мне нужно с тобой поговорить, — промямлила она.

— Встречаемся в «Ла Сигаль» через четверть часа… нет, через полчаса, — решила Эми. — Только постарайся одеться прилично. Вряд ли тебя пропустят в пижаме.

— Да не гуляла я в пижаме, — повторила Роуз, но Эми уже повесила трубку.

Роуз поднялась и пошла искать туфли.

— Ладно, — сказала Эми, уже успевшая заказать кофе и пару овсяных лепешек размером с бейсбольные рукавицы, — что он натворил?

— Кто? — не поняла Роуз.

— Джим, — нетерпеливо отмахнулась Эми. — Мне сразу стало ясно, что во всем виноват этот подонок. Говори, что он сделал, и давай придумаем, как ему отомстить.

Роуз едва заметно улыбнулась. За долгие годы близкого общения с десятками сменявших друг друга бойфрендов Эми отшлифовала философию разрывов и отлично знала, как вести себя в подобных случаях. Стадия номер один: скорбеть следует не больше месяца (две недели, если отношения не дошли до секса). Стадия номер два: если вас бросили или обманули, позвольте себе один-единственный скандальный акт мести (ее последний бойфренд, закоренелый вегетарианец, вне всякого сомнения, пережил сильнейший шок, узнав, что стал членом Клуба едоков мяса). Стадия номер три: забудь. Ни сожалений, ни нытья, ни полуночных заездов в гости к бывшему дружку, ни звонков в пьяном виде. Вперед, к новому приключению!

— Говори же, что он сделал?

— Изменил, — призналась Роуз.

Эми покачала головой:

— Я так и знала. Он за все заплатит, только вот нужно придумать, как именно. Профессиональная несостоятельность? Письмо в фирму? Подбросить какую-нибудь гадость в его машину?

— Что именно? — заинтересовалась Роуз.

— Пасту из анчоусов. Выдавить немного в «бардачок», и его «лексус» никогда уже не будет прежним.

— Ну так вот, он был в этом деле не один, — призналась Роуз.

— Ты о чем?

— Мэгги.

Эми поперхнулась и выплюнула кусочек лепешки.

— Что?!

— Мэгги, — повторила Роуз. — Я их застала.

Она столько раз твердила это про себя, что озвученные слова казались отрывком стихотворения, выученного сто лет назад.

— Вошла и увидела их в постели. А на ней были мои новые сапоги.

— Итальянские? От «Виа Спига»? — поразилась Эми. — О, Роуз, мне так жаль.

— Почему же тебя все это не удивляет?

— О Боже, — потрясенно продолжала Эми. — Маленькая сучка!

Роуз кивнула.

— Как она могла?

Роуз молча пожала плечами.

— После того как ты пустила ее к себе, давала денег, пыталась помочь…

Эми закатила глаза к потолку.

— Что же теперь делать?

— Забыть о ней и никогда больше не видеть!