Чужая роль

Но все это еще полбеды. Дон Доммел не только сам вознамерился стать городским мачо, мастером скейтборда, — он с невиданным упорством приобщал к этому виду спорта всех своих подчиненных. Как-то в пятницу Роуз пришла на работу и обнаружила в ящике для почты нейлоновый жилет. На спине, под ее фамилией, белели слова: «Я могу летать!»

— Как бы не так, — пожаловалась Роуз секретарше, — да я еле ходить могу, пока не выпью кофе!

Жилет оказался подарком не только ей. Разосланное каждому сотруднику фирмы одно и то же электронное письмо сообщало, что все помощники адвокатов обязаны носить по пятницам обновы. Через неделю, неохотно натянув жилет, Роуз подставила кружку под кофейный автомат и обнаружила, что отныне получить кофе, а также холодную воду и содовую невозможно. Ничего, кроме фруктового пунша. По сведениям Роуз, кофеина в нем не наблюдалось. И это не сулило ничего хорошего.

Теперь она уныло сидела в середине третьего ряда, выделяясь нейлоновым жилетом, накинутым на пиджак, время от времени прихлебывая теплый энергетический напиток и умирая от желания выпить чашечку кофе.

— Бред какой-то, — пробормотала она себе под нос, когда Доммел, вместо того чтобы развивать объявленную в повестке дня тему «Снятие показаний под присягой и приобщение к материалам дела», принялся с жаром обсуждать видеозапись острых моментов игры Тони Хока.

— Тсс, — прошипел Саймон, когда Доммел с новой силой завел свою песню «ВЫ! ВЫ ВЕРИТЕ, ЧТО МОЖЕТЕ ПАРИТЬ?».

Роуз чуть приподняла брови.

— Тсс? Вы действительно сказали «тсс»? Как в детективе?

Вместо ответа Саймон состроил многозначительную мину и открыл пакет из оберточной бумаги. В нос ударил восхитительный запах кофе, и Роуз зажмурилась от удовольствия. Рот наполнился слюной.

— Хотите? — прошептал он.

Роуз поколебалась, огляделась, размышляя, не будет ли это чересчур серьезным нарушением этикета — позволить себе угоститься чьим-то кофе, — но решила, что, если не получит допинга, до конца дня так и останется ничтожной, безвольной, ни на что не годной развалиной. Поэтому она только нагнула голову и громко сглотнула.

— Спасибо…

Саймон кивнул, и в этот самый миг горящий взор Дона Доммела упал на него.

— ВЫ! — проревел глава фирмы. — О ЧЕМ МЕЧТАЕТЕ ВЫ?

— Вырасти до шести футов десяти дюймов, — не задумываясь отозвался Саймон. В глубине зала кто-то хихикнул.

— И играть за «Сиксерз»[11].

Смех стал громче. У Дона Доммела был такой ошарашенный вид, словно все его адвокаты на глазах превратились в ослов.

— Может, не в центре. Был бы счастлив играть в защите, — продолжал Саймон. — Но если этому не суждено случиться… — Он помедлил, глядя на Доммела. — Согласен остаться хорошим адвокатом.

Роуз, не выдержав, тоже хихикнула. Дон Доммел открыл рот, но тут же закрыл и метнулся к краю сцены.

— ВОТ! — объявил он наконец. — ЭТО И ЕСТЬ ТОТ ДУХ, о котором я говорил. Я ХОЧУ, чтобы КАЖДЫЙ ИЗ ВАС ПОШЕЛ И ПОДУМАЛ, как приобрести подобный БОЕВОЙ НАСТРОЙ!

Роуз поспешно стянула жилет, скомкала и сунула в сумку еще до того, как Доммел замолк.

— Возьмите. — Саймон протянул ей чашку кофе. — У меня в офисе есть еще.

— О, спасибо, — благодарно кивнула Роуз, взяв чашку и обшаривая взглядом удалявшиеся фигуры в поисках Джима. Наконец она догнала его у столика секретарши.

— Что, ради Господа Бога, все это означает? — спросила она.

— Почему бы нам не пойти ко мне и там спокойно все обсудить? — предложил он на случай, если кто-то подслушивал, и лукаво улыбнулся для нее одной. Не успела дверь закрыться, как Роуз оказалась в его объятиях.

— Я действительно чую запах кофе или мне кажется? — спросил он, целуя ее.

— Не выдавай меня, — попросила Роуз, отвечая на поцелуй.

— Никогда, — прорычал он, поднимая ее бедра (О Боже, только бы не надорвался!) и укладывая женщину на стол.

— Твои секреты, — поклялся Джим, целуя Роуз в шею, — в полной безопасности…

Теперь его губы скользили по ложбинке между ее грудями, а пальцы быстро расстегивали пуговицы.

— …все равно что в сейфе.

4

В одиннадцать часов утра следующего понедельника Мэгги Феллер открыла глаза и потянулась. Роуз уже ушла. Мэгги направилась в ванную, где выпила ровно тридцать две унции воды, и принялась тщательно изучать место своего временного проживания, начиная со шкафчика для лекарств, полки которого были укомплектованы так, словно сестра ежеминутно ожидала страшной эпидемии, грозящей поразить Филадельфию, и сознавала свою миссию спасительницы города. Этакой Флоренс Найтингейл, призванной в одиночку выхаживать все население.

Рядами стояли флакончики с болеутоляющими, коробочки с желудочными средствами, большая пачка лейкопластыря и одобренная Красным Крестом аптечка первой помощи.

Ничего не скажешь, ее сестрица Роуз не даст пропасть.