Чужая шкурка. Трейни-ян

Однако, сделать это в ближайшее время мне пока не представляется возможным. Хочу, очень хочу вернуть свои навыки игры. Настолько хочу, что на ночь глядя занимаюсь аутотренингом, вспомнив упражнения, которые я использовал для обучения осознанным сновидениям. Хотя результатов они тогда не дали, но я уверен, что самовнушение штука мощная, если ей правильно пользоваться. Тем более, что никаких затрат она особо не требует. Перед сном, пока не усну, внушаю себе: «Мои пальцы становятся гибче и подвижней… Я играю всё лучше и лучше… В ближайшее время я стану играть великолепно…». Да и всё, делов-то! Всё равно уже в постели лежу. Главная трудность в самовнушении — искренне верить и правильно строить фразы для подсознания. Всякие «знающие» пишут, что оно туповатое и понимает только что-то короткое, в виде приказов. Вот, придумываю приказы и изо всех сил стараюсь верить. Кажется, что дело, наконец, сдвинулось с «мёртвой точки». Последнее время у меня появилось «ощущение пальцев». Трудно объяснить словами, что это такое, но тот, кто играл — прекрасно знает это чувство. Чувство, когда у тебя «есть руки» и когда их «нет». И последнее время они у меня — «есть»! Там, конечно ещё «пахать и пахать», но, похоже, первый шаг уже сделан.

Причём это произошло, когда мама Юн Ми освободила меня от домашней работы, приказав тратить всё моё время на обучение. После этого, как только я увеличил нагрузку, результат и появился, не заставив себя долго ждать.

«Труд. Удел музыканта — тяжёлый, монотонный, каждодневный труд. Только он позволит разгореться искре таланта, если она есть. Только труд и ничего иного». Так меня учили в музыкальной школе. Ещё раз убеждаюсь, что это правда. Для результата нужно трудиться.

Время действия: утро.

Место действия: дом Чжу Вона. Столовая. Завтрак. За столом сидят бабушка, мама, Хё Бин и Чжу Вон.

— Внук! — тоном, обещающим не простое продолжение разговора, произносит Му Ран, смотря на Чжу Вона.

— Да, бабушка, — отзывается тот, поднимая взгляд от своей чашки с рисом.

— Как твои дела на работе?

— Нормально, — отвечает Чжу Вон, бросив быстрый взгляд на сестру.

— Замечательно, — с довольным видом кивает бабушка и тут же с лёгкой ехидцей в голосе интересуется, — А скажи мне, внук, для какого проекта тебе понадобилось изучение военной тактики?

Чжу Вон выпрямляется и кладёт палочки рядом с чашкой.

— Этот проект называется — армия, бабушка, — отвечает он с невозмутимым выражением на лице.

— Это следует понимать так, что на работе ты ничего не делаешь? — тоже, сделав невозмутимое лицо, интересуется бабушка.

Хё Бин чуть слышно хмыкает, а мама Чжу Вона испуганно замирает глядя на сына.

— Бабушка, — вежливо говорит внук, — я знаю, что ты очень умная женщина. И ты прекрасно понимаешь, что за три месяца сделать ничего невозможно. Только-только я войду в курс дела, как мне нужно будет идти служить. Какой смысл что-то сейчас делать, зная, что впереди — два года перерыва? Вот вернусь, тогда можно будет заняться работой всерьёз.

Чжу Вон снова берёт в руки палочки.

— Вот как? — говорит бабушка, смотря на него и поднося к губам чашку с чаем.

За столом возникает пауза. Все смотрят, как она пьёт чай, а Чжу Вон ест рис.

— А как у тебя дела с твоей девушкой? — спрашивает бабушка, с лёгким стуком ставя чашку на блюдце, так и не прокомментировав выступление Чжу Вона.

— Какой моей девушкой? — искренне не понимает внук, перестав жевать.

— Я говорю о Пак Юн Ми.

Услышав произнесённое имя, мама Чжу Вона хмурится и поджимает губы.

— А-а, эта! — поняв о ком речь, кивает Чжу Вон, — нормально.

— Тоже — нормально? Что теперь означает это твоё — нормально?

— Нормально, значит — нормально, — не вдаваясь в детали, объясняет внук.

— Где ты был с ней последний раз и когда?

— Ну… — задумывается Чжу Вон подняв глаза к потолку и пытаясь вспомнить.

— Чжу Вон, — строгим голосом произносит бабушка, — у нас был с тобою договор, который ты обещал исполнять. Помнишь?

— Помню, — нехотя отвечает внук.

— Звонил твой отец, — говорит бабушка, — сказал, что задержится ещё на неделю. Переговоры потребовали дополнительных обсуждений. Но через неделю он вернётся. И хорошо, чтобы к тому моменту, чтобы сплетни о тебе окончательно развеялись. Это будет лучше для всех, но в особенности будет лучше для тебя, Чжу Вон. Это я тебе по своей душевной доброте говорю.

Чжу Вон хмурится.

— Сходи с ней куда-нибудь! — требует бабушка.

— Куда? — кривится внук.

— Не знаешь, куда можно сходить с девушкой? — удивляется бабушка.

— Если бы она действительно была моей девушкой, то я бы знал, — бурчит внук, — а так я не знаю.

— Сам виноват, — говорит бабушка, — мозги надо было иметь. А раз нет — терпи. Своди её в магазин.

— Магазин? — удивляется внук.