Чужая сила

Сэт знал куда идти. Он сумел передать мне картинку. Огромные черные ворота. Они были настолько огромными, что кроме них ничего и видно не было. Один их вид внушал мне мысль о том, что это глупо. Нужно было все рассказать Тхай Райэну... Или Хану. Зачем я пошла одна? Чего я жду? Что я приду, скажу "освободите Макса," и его сразу же отпустят? Три ха-ха.

Я и не заметила, как кхеинн, прихватив и Тень, перешел на сверхскорость. На нем это совершенно не чувствовалось. Уже успела забыть, как мы тогда с Ханом ехали... Ух! Как вспомню, что этот гад меня за талию держал, аж зубы сводит от гнева! Но вот если представить, что это был Макс...

Стоп!

Я и не думала, что мне так повезет. Найти здесь кхеинна, который не только знает дорогу, но и перемещается на сверхскорости, огромная удача. Мы наверняка будем на месте уже через пару дней. Насколько я помню карту, которую дал мне Цениш, мы немного не с той стороны, с которой должны были оказаться, но вместе с Сэтом справимся.

Нужно подумать, что я буду делать, когда прибуду к хозяину проклятых земель. Вроде как тогда он должен будет оставить Макса в живых. Но... Разговора про то, что нас после этого отпустят с миром не было. Да и что уж говорить - злодеи обычно предпочитают не отпускать своих пленников. В общем... Мне нужно будет сделать все, чтобы Макс остался жив. А дальше, я надеюсь, нас смогут найти. Все-таки ректор видел, что я куда-то направилась. Он, наверное, сможет считать и город, в который нас переместил портал. Да и... Там дверь с табличкой "Ректор Дарген" осталась на площади...

Ночью кхеинн остановился на одной из полянок в лесу. Я отпустила Тень с Сэтом на охоту, стараясь не думать, кого или что они там жрать собрались, после чего начала сооружать костер. Обычно этим занимались парни, и я постаралась припомнить и повторить их действия... Худо-бедно, но через час смогла развести. Правда он скоро потух... Пришлось опять пытаться. Без магии я бы точно не справилась.

Съев бутерброд с беконом, устроилась на ночлег. Не стала ничего стелить, лишь накрылась тем самым плащом. Защиту решила не ставить. Вдруг что, Тень с Сэтом справятся сами. Нежить мне точно не страшна, а живой при виде кхеинна сам коньки отбросит.

Мне не было больно сидеть в центре самого настоящего огня. Мысль о том, что он должен обжигать, обходила меня стороной. Я просто смотрела на языки пламени и тихо напевала грустную песню.

- Опрометчивое решение, - раздался голос красноволосого.

- О чем ты? - спросила я, поднимая глаза.

Напротив, устроившись в мягком кресле, сидел мужчина с самыми прекрасными глазами во всех мирах. Он наблюдал за мной, чуть прищурившись, и явно был недоволен.

- Кхеинн. Его не нужно было принимать, - голос звучал жестко, почти агрессивно.

- Отчего же? - удивленно.

Мне не ответили. Лишь вздохнули и поднялись.

- На крайний случай… - он посмотрел на меня и двинулся куда-то в сторону, - ты знаешь, что делать.

Я проснулась. Обычно сны с ним куда... длиннее. В этот раз он явно сам его прервал. Но чем же был так недоволен? И при чем здесь Сэт? И что значит "ты знаешь, что делать"? Ничего не поняла.

Оказалось, проспала я часов десять. Тень лежал у потухшего костра и рассматривал полуистлевшие ветки, которые я натащила из леса. Кхеинн стоял в стороне и... щипал травку?! В голове у меня почему-то подобное не укладывалось.

Собравшись, прикрепив обратно сумки на Тень и на всякий случай закидав бывший костер землей, я вновь залезла на кхеинна. Сэт окутал меня своим черным туманом и резко сорвался в сверхскорость. Меня даже ветер не тронул, будто мы остались стоять на месте, а не пересекали местность быстрее Усэйна Болта.

Чем ближе мы становились к проклятым землям, тем чаще я думала о Максе. Вспоминала его голос, его лицо... Белые глаза. Он был для меня самым близким существом в этом мире. Перед глазами постоянно проносились воспоминания о том, как мы жили в домике у Священного моря. Мне так нравилось, когда он ходил без маски... Когда садился рядом со мной на песок и наблюдал за тем, как я учила очередной материал, данный мне Аарэном. Его волосы легко ласкал ветер, его пальцы выстукивали незнакомый мне ритм, а глаза чуть светились.