Чужая вина

– Да? – Не сильно поверила я, но спорить не стала. Вера, действительно, сильнее нас всех вместе взятых. Иначе, она бы просто не вывезла все то, что на нее свалилось по моей вине. И самая большая моя вина в том, что я выбрала своим детям самого неправильного отца, которого вообще могла.

– О, сглаз заработал. Сейчас уберем. – Алла поводила у меня руками перед лицом и сбила меня с тревожной мысли. Кажется, я начала понимать, как это работает. Нужно просто сбить человека с толку, и он не будет тревожится по несуществующему поводу.

Алла везла нас с Евлалией где-то около получаса в сторону второго озера. Потом проехала пару развилок, выехала на грунтовую дорогу и остановилась рядом с нависшей над дорогой скалой.

– Тут жутковато, – я поежилась, глядя на широкий вход в пещеру, что располагался прямо над скалой.

– Эта пещера ведет прямо в Вечный лес. В чащобе много кто водится, но вот домовые предпочитают более уютное пространство. Я их отсюда и забираю. – Алла вышла из машины, помогла выбраться Ляле и открыла багажник, доставая какие-то странные вещи: связку баранок, бутылку молока, несколько липовых веток, старую шапку… – У тебя есть что-нибудь твое? Ну, что ты долго носила, не снимая.

– Шарф? – Я стянула с воротника пальто длинный кашемировый шарф, тоже оставшийся от той… не самой счастливой жизни.

– Подойдет. Тебе придется самой его нести. Я этих домовых штук пятнадцать в своей жизни перетаскала, чуть не надорвалась. Тяжеленные, заразы. – Она задумчиво перебрала свои вещи и остановила свой выбор на шапке. – Думаю, что мне сейчас нужен умный домовой.

– А с прошлыми ты что сделала? – Спросила я так, как будто эти самые существа действительно бывают в природе.

– Когда уехала, Хозяин мой дом отдал тому, кому нужнее. Антон вещи только перевез. У нас до последнего времени не было возможности строить дома быстро и всем нуждающимся. Так вот, домовой остался с новыми жильцами. А остальных я раздавала. Думаешь, Рада сама дома пыль вытирает? Или Алиса? Ха! Три раза! У них только пара помощников на подхвате, а ведь к ним постоянно дети из Березкино приезжают. Рада их учит человеческому поведению. – Неожиданно узнала я. – Так что домовой в доме – это уют, счастье и защита.

Я даже не нашла, что на это ответить. Кажется, зря я согласилась на это путешествие с сумасшедшей. А сейчас еще и в пещеры придется идти.

– Эм, ладно. – Я покосилась в сторону машины.

– Согласна. Нечего тянуть. – Алла подхватила дочь на руки, взяла шапку и твердым шагом отправилась в пещеру. Мне пришлось идти за ней. Не оставлю же я ребенка в беде.

Пробирались мы минуты три, пока не оказались в приятном полумраке. Алла ссадила Лялю на большой валун, а сама расположилась на другом валуне.

– А мне что делать? – Шепотом спросила я, так как часто видела в фильмах, что от громкого голоса в пещерах бывают обвалы.

– Вставай вот сюда. Клади шарф на камень. Сейчас будешь повторять за мной. – Распорядилась эта странная женщина.

Так, если уж участвовать в массовой шизофрении, то нужно вести себя максимально спокойно. Дома потом успокоительные выпью.

– Ну, ладно, – согласилась.

– Итак, – Алла вскинула руки над головой в странном жесте и резко выдохнула. – Духи дома и покоя, духи разного покроя, выбирайте, выбор ваш, кто готов идти в мир наш. – Громко провозгласила она какой-то детский стишок. Я тоже его пробубнила себе под нос, стараясь не чувствовать себя дурой больше обычного. Алла же стояла и к чему-то прислушивалась. Вдруг справа от меня из стены пещеры выпал камень. Я вздрогнула и сжалась, присев на корточки. У сестры Антона вообще кусок камня с шапкой начал шевелиться и вскоре затих. – Ну все, – улыбнулась девушка. – Поехали домой. Только поднимай осторожно. Спину не надорви.

Что поднимать? Я передернула плечами, стараясь не ощущать свое идиотское положение. Ладно, осталось взять шарф и возвращаться в Май. Вот только… Я не смогла одной рукой поднять обычный для себя аксессуар. Эмм, он прилип? Я напрягла обе руки и сложила шарф так, чтобы мне было удобнее его нести. Очень тяжелая штука. Очень. Весит, как Фимка.

Ляля обратно шла своими ногами, потому что ее мать тащила свою шапку едва ли не волоком. Девочка с любопытством смотрела на наши потуги и то и дело принюхивалась, смешно шевеля носом.

– Все! – Я еле-еле забралась в машину, расположив шарф у себя на коленях. Перекладывать в другое место я его попросту боялась.

– Согласна. Что ж они тяжелые-то такие. Антошка смеется, что это за мои грехи, но ей-богу я столько не нагрешила. – Проворчала Алла, только что упихавшая Лялю в детское кресло. Она перевела дух, лишь когда села в машину. Шапку она тоже оставила на коленях. – Так, ты до дома его от себя не отпускай. Улетит обратно, тащи его потом. Дома на кухню унеси, пусть там полежит пару часиков. А ты там молока налей, хлеба на стол поставь.

– У нас с утра блинчики остались. – Зачем-то сказала я.