Чужая война

Поддержат или нет, бабка надвое сказала, но осторожный Октон задумался. Герцог Нарский тоже после всех событий не горел желанием продолжать игру, к которой с самого начала не питал никаких тёплых чувств. Только слухи о причастности князя к убийству в замке подтолкнули его к действию. Хотя сколько Володя ни встречался с герцогом, тот ни разу не упомянул о случившемся инциденте. То ли сам пришёл к выводу, что там было всё не так просто и очевидно, то ли после поражения счёл за лучшее об этом «забыть». Но скорее всего, к чему склонялся и Танзани, ему не было никакого дела до тех людей, и он просто воспользовался ситуацией, чтобы успокоить честь, которая не позволяла без причины вторгаться во владение другого благородного. По большому счёту, в такой резне, по местным меркам, не было ничего экстраординарного, встречалось и не такое. Просто многим оказалось выгодным раздуть этот случай, вот и пошли гулять рассказы о жестокости и беспринципности нового герцога, не пожалевшего даже невинных младенцев.

Локхерцы задержались ещё на три дня, в основном, из-за необходимости решить судьбу переданных мятежников. На этот раз никакого снисхождения не было. Сам Володя, может, и предложил бы обычные условия, но уже всё громче и громче преданные благородные, а также сподвижники требовали наград для себя. И не считаться с этим Володя не мог, потому вместе с кнутом для врагов следовали и пряники для своих. Они получали освободившиеся баронства и тирства, а князь — преданных сторонников, понимающих, что их положение зависит от нового герцога. Бывшим владельцам предлагали простой выбор между плахой и службой королю для искупления вины. Единственное послабление, которое сделал им Володя — они получали пять процентов доходов со своих бывших владений в течение трёх лет, а те, кто имел семьи — десять процентов. Не сказать, что это обрадовало новых владельцев, но и протестовать они не стали. Во-первых, суммы не очень большие по сравнению с основным доходом, а во-вторых, многие из новых владельцев были до этого безземельными и младшими сыновьями, которым не светило вообще ничего. Так что они согласились бы и на более невыгодные условия. Те же мятежники, которые были в списке короля, отправлялись в столицу под надёжной охраной. С ними уходила и часть гвардейцев. Танзани задержался, чтобы лично препроводить к королю бывшего герцога, находившегося под охраной в замке.

Когда эти не очень приятные обязанности были выполнены, армия отправилась в обратный путь. С ней везли и забальзамированное тело Игранда. Танзани, несмотря на его заметное неодобрение, открыто не возражал.

Двигались неторопливо, по дороге, проходя мимо различных замков и городов, приводили к присяге магистраты и благородных. Желающих оказать сопротивление новому герцогу больше не находилось — известия намного обгоняли армию, и сейчас до самых упёртых дошло, что дальнейшее сопротивление чревато разными неприятностями. Да и слухи о произошедшем в замке графа Иртинского помогали им принять правильное решение.

Володя и сам удивился, когда услышал, что говорят о нём незнакомые люди: милостив к побеждённым, но суров с теми, кто оказывает сопротивление. Причудливы пути сплетен…

К замку подошли только через десять дней. Чтобы не заставлять переживать друзей, Володя заранее отправил гонца с подробным описанием всего произошедшего, а потом постоянно информировал всех в замке о сроках возвращения. Потому никто не удивился, когда вдали показалась целая кавалькада встречающих. Но вот они расступились, пропуская вперёд девятилетнюю девочку на огромном вороном коне. Володя даже замер от неожиданности, моргнул, пытаясь прогнать видение — не помогло. Вот двое солдат осторожно подвели коня за уздцы. Торжествующая Аливия гордо смотрела с высоты. Её взгляд упёрся в руку на перевязи, и девочка моментально обо всём забыла. На секунду замерла, а потом хоть и неловко, но быстро сползла с седла и бросилась вперёд. Солдаты только рты раскрыли, не понимая, что им теперь делать.

— Володя-а-а!

Князь, не очень хорошо владея раненой рукой, соскочил с коня и шагнул вперёд. Девочка прижалась к Володе.

— Ленка…

— Ты дурак! Дурак! Ты знаешь, как я переживала?! Ты… не смей больше так делать…

Что и как, Аливия не объясняла, да и вряд ли смогла бы, даже если б захотела. Девочка осторожно коснулась повязки и с трудом сдержала слёзы.

— Да ты что? — Володя осторожно обнял её. — Всё в порядке, чего ты так переживаешь?

— Извини, — всхлипнула она. — Совсем всё из головы вылетело… мы тут это… встречу готовили, а я… — Аливия совсем смутилась и спрятала голову в Володиной накидке.

Рядом раздался весёлый смех.

— Да уж, милорд, встречу мы подготовили. — Филипп тут же посерьёзнел. — Я должен был быть с вами.

Володя покачал головой:

— Ты делал намного более важную работу. Все наши победы благодаря тому, что ты вовремя обеспечивал снабжение, вовремя присылал подкрепления и готовил новичков. Филипп, мы поговорим ещё с тобой на эту тему… потом…