Чужая воля

Через неделю паук целиком оказался по ту сторону веревки и, целый и невредимый, продолжил свое движение вверх. Володя внимательно следил, стараясь предугадать его маршрут. И к большому своему облегчению, заметил, что мохнатый путешественник движется строго по- прямой. Если бы он выбрал, предсказанный Артемом (и крайне не желательный) маршрут, то ему пора было уже начинать смещаться вправо. Он мысленно прочертил линию, и выходило, что если паук так пойдет и дальше, то упрется где-то в подмышку. Все – полегче.

Артем, между тем вернулся к учебе. Он пришел туго затянутый в специальный корсет, немного скособоченный, но, в целом выглядел уже не плохо. На первой же переменке Володя предложил никому не рассказывать о том, что с ним приключилось на самом деле, Артем согласился, и официальная версия была объявлена, что ему просто вырезали жировик.

На обратном пути, по дороге к метро, Володя все, без утайки, рассказал Артему. И про отказ Шуджаята, и про его хитрый план с Ленкой, и про то, как все в итоге обернулось.

– Прикинь, взяла и сделала! А я же говорил ей, чтобы даже и не думала, да разве этих баб поймешь! – сокрушался Володя. Ответ друга его озадачил:

– Ну, ты и жук! Хотя, в твоем случае, скорее паук – неожиданно резко отреагировал Артем – девчонкой прикрылся! Ты же знал, что этот хмырь все равно ее заставит. Я то, даже и не думал о татухах никогда, и вон, что вышло. А у Ленки вообще никаких шансов не было. Да уж, удивил ты меня, дружок, я то думал, что тебе Ленка нравится…

Что-то стукнуло Володю, чуть ниже сердца. Холодный туман ненависти медленно поднялся откуда-то снизу. Артем еще продолжал говорить, но Володя уже не слышал. Он понимал, что Артем абсолютно прав, и имеет полное право ему это высказывать – на то и нужны друзья – но он смотрел на сердитое лицо друга, а в голове неторопливо ворочалась одна только мысль – как бы заставить того замолкнуть. Это не была злость или раздражение, он будто просто получил приказ, задание, которое нужно выполнить, он втянул голову, руки его напряглись, Артем прочитал это на его лице, и отшатнулся. И тут же морок спал: – Да я прекрасно понимаю, что облажался, ты не представляешь, как я сам мучаюсь, молюсь всем богам, чтобы ничего плохого с ней не случилось. Может, в церковь сходить? Свечку за Ленку поставить?

– Ты за себя поставь – уж точно не помешает.

После той памятной экскурсии, отношения Володи с Леной перешли на новый уровень. Он проводил ее до парадной, и она на прощание, чмокнула его в щеку, слегка уколов острым носиком. Он начал скучать уже по пути к метро. И, судя по тому, как радостно рванулась к нему Ленка на следующее утро в аудитории, его чувства были взаимны. Они стали проводить вместе все больше времени, все чаще Артем был вынужден ехать домой в одиночестве.

Шло время, Володя все больше сближался с Ленкой, все больше отдалялся от Артема, паук все также неторопливо полз вверх, пока не остановился в районе сердца. И вот уже несколько дней сидел неподвижно. Решил обосноваться или просто набирался сил перед новым марш-броском?

Володя избегал разговоров о тату, Ленка тоже не особо распространялась, но эта тема неизбежно должна была возникнуть. Неумолимо приближался момент, когда они должны будут увидеть тату друг друга. И отнюдь не на пляже. И если Ленкин муравей или пчела, Володю не особо интересовал – его занимали совсем другие Ленкины «украшения» – то, как быть с собственным пауком? Ведь Ленка его видела, сидящим на голени. И как объяснить такое перемещение? И что за веревка на ноге появилась? И когда? Он решил, что откроет всю правду, только скажет, что произошло это уже после того, как Ленка сделала наколку, мол – до этого все было в норме. Надо только Артема предупредить, чтобы не проболтался ненароком.

Ленка лежала на животе, уткнувшись в подушку. Она часто дышала, на пояснице блестели капельки пота, по телу еще пробегала дрожь. Он погладил упругую попку, затем провел ладонью по прохладной от испарины спине, и совсем не сразу обратил внимание на маленькую черную татушку, приютившуюся на лопатке. Рисунок разумеется, был выполнен мастерски, но сам персонаж показался ему странным и совсем не красивым, даже удивительно, что он смог так понравиться Ленке – хотя, он уже знал, что не странного во всем, что связано с этим татуировщиком просто не существует – какая-то несуразная помесь пчелы и муравья, вытянутая, с нелепыми оранжевыми крылышками. Он не стал высказывать свое мнение, какой смысл – ведь уже не переделать, зачем зазря огорчать человека? К тому же его мнения и не спрашивали. Он наклонился и поцеловал рисунок. И почувствовал, как что-то кольнуло его в язык. Как будто волосок торчал. Он провел рукой – кожа была абсолютно гладкой. Тут Ленка перевернулась, обхватила его бока своими шикарными бедрами, и, обвив руками шею, впилась в его губы таким сочным поцелуем, что он тут же позабыл и о татушке, – и обо всем на свете.