Чужая воля

На сей раз он перешел в атаку гораздо яростней, и наконец и сам пустил Иксу кровь. Вот почему тот изначально выбрал как раз этого человека.

Из-за всех этих убийств.

Из-за этой готовности убивать.

Икс растянул бой на десять полных минут, но тот и секунды не был равным. Икс получил кое-какие повреждения; здоровяк был полностью разбит. У самой десятиминутной отметки он переломился пополам и полуослеп, слишком истекающий кровью и сломленный, даже чтобы просто поднять руки. Раз бросил умоляющий взгляд на охранника, и Икс впервые почувствовал к нему самое настоящее презрение.

– Он не сможет тебе ничем помочь.

– Ну так делай это, раз уж собрался!

Лицо парня было уже кровавой маской, один глаз сплющен навсегда, правое плечо выбито из сустава. Хотя ярость еще оставалась: он мог продержаться и чуть дольше. Но какой смысл?

– Охрана! Мы закончили.

Надзиратель все это время смотрел в пол, но по долгому опыту знал, что делать. Подхватил здоровяка и вытащил за дверь, ни разу не подняв взгляд на Икса.

Когда они скрылись за дверью, Икс зашел в соседнюю камеру, смыл кровь с рук и лица, а потом заклеил пластырем рассеченные места.

Опять ощутив скуку, он прошелся по камерам, которые представляли собой для него вроде многокомнатного номера люкс в дорогом отеле: вот эта для вина, а эта для собственноручно написанных картин… Все знали, что он баснословно богат, естественно. Много лет назад он постоянно фигурировал в новостях: частные реактивные самолеты и особняки, манекенщицы, девушки по вызову, подружки из высшего света… Разумеется, тематика всех этих историй резко переменилось после его ареста: публику больше интересовали происхождение и размеры его несметного состояния, родственники и длинный перечень друзей-знаменитостей и политических связей. Один зэк как-то спросил, сколько денег на самом деле было у Икса, намереваясь использовать эту информацию в качестве рычага для своих собственных целей, тоже имеющих непосредственное отношение к насилию. Он решил, что все просто: богатый человек, новичок в тюрьме… Но Икс оказался совсем не таким, как остальные богатеи, так что ответил этому зэку долгой улыбкой и молчаливым обратным отсчетом, на счете «три» вырвав пищевод у него из горла и спустив его в тюремный унитаз. С тех пор мало кто решался задавать подобные вопросы.

«Ну да, есть что вспомнить…»

У него были приватность и все необходимые удобства. За эту привилегию он из года в год платил начальнику тюрьмы совершенно несусветную сумму, что подкреплялось и торжественной, под крестом, клятвой, что жену начальника больше никогда не изнасилуют «хором».

Только не воскресным утром.

Только не на глазах у детей.

* * *

Лишь уже ближе к ночи хоть что-то наконец прервало монотонное течение жизни Икса.

– Простите, гм… Сэр?

Надзиратель был крупный мужчина, но вид имел виноватый.

– Что такое?

– Один заключенный спрашивает разрешения встретиться с вами. Некий Фрэнсис Уилламетт. Мы не хотели вас беспокоить, но он уже несколько дней просит, и очень настойчиво. Так что мы… гм… проголосовали. Охранники, в смысле.

Прикурив сигарету, Икс откинулся в кресле. В постоянный наряд к нему были назначены шестеро одних и тех же надзирателей, но были у него куплены и прочие сотрудники тюрьмы.

– И что же желает мистер Уилламетт?

– Он говорит, что это насчет Джейсона Френча. Вот как раз поэтому мы, гм… и проголосовали «за».

– Тогда, полагаю, вам следует привести мистера Уилламетта сюда.

Попятившись из камеры, надзиратель поспешил прочь. Вскоре на лестнице вновь прозвучали шаги, и все тот же охранник объявил:

– Третья камера. Можешь заходить.

– Точно? А он не?.. Ну, вы понимаете.

– Он ждет тебя. Ничего там с собой не случится.

Когда Уилламетт появился в камере, лицо его по-прежнему было полно опасливых сомнений. Икс уже раз встречался с этим типом. Тот уверял, будто считается хорошим шахматистом, но ухитрился опозориться буквально за три первых же хода. Старик здорово потерял в весе за годы, прошедшие с тех пор, как они сыграли ту единственную партию, дряблая кожа у него на лице обвисла и собралась глубокими складками. Одна его рука цеплялась за дверь камеры, и он так тяжело привалился к дверному косяку, словно иначе просто сполз бы на пол. Икс внимательно изучил провалившиеся глаза, коричневые зубы.

– Ты уверяешь, будто видел Джейсона Френча?

– Да, три дня назад, сэр. На дороге, гм… я ехал в тюремном автобусе.

– С какой это стати мне тебе верить?

– Потому что я могу описать его до мельчайших подробностей – и автомобиль, в котором он был, и как он застыл в тот момент, когда понял, что автобус из Лейнсворта. В любых подробностях, какие только спросите.

– Предположим, все это правда, но мне-то какое дело?

Старик был достаточно хитер, чтобы скрыть свое удовлетворение, но глаза его все равно алчно сверкнули.

– Мы оба знаем, какое.