Чужая жена (СИ)

Я почти успокаиваюсь, чувствуя себя в безопасности рядом с ним. В отличие от меня, Демид одет. На нём свежая футболка и спортивные шорты. Силюсь вспомнить, как я оказалась в этой комнате, но не получается. Последнее событие в голове — как мы ехали к Демиду домой.

Должно быть это и есть его спальня? Барсов укачивает меня, как ребёнка, пытаясь успокоить, и эта нежность меня трогает до глубины души.

— Как твоя рана, Демид? — обеспокоенно спрашиваю я, испытывая новую волну стыда. Это по моей вине он пострадал.

— Болит, но это ничего, Оля.

— Ты хоть спал? Прости, меня вчера вырубило.

— Еще не спал, но это не страшно. Есть новости, Лёль. Хорошие и плохие. С каких начать?

Сердце холодеет. Мне кажется, я не выдержу больше плохих новостей. Ещё немного, и я умру!

— С хороших.

— Подельника Андрея поймали и твои драгоценности нашлись.

Господи, спасибо! У меня камень свалился с души. Надеюсь, эти двое получат по заслугам?

— А плохие?

— Что-то из драгоценностей Вадим успел спихнуть, так что возможно, их не найдут.

— Кто такой Вадим?

— Это который Саша. А Андрей вовсе и не Андрей. Он Алексей. Эти уроды даже не братья. Они давным-давно в розыске. Промышляли мелким воровством. Домушники из местной деревни. Они долго следили за домом, прикидывая, чем можно поживиться. Алексей должен был просто отвлечь тебя, чтобы Вадим мог спокойно пробраться в дом и взять всё, что плохо лежит. Поэтому он настоял на том, чтобы ты и собаку с собой забрала, чтобы Джек не поднял шума. Они знали, что в пристройке к дому живут ещё люди. Если бы Алексею не захотелось тебя поиметь, всё прошло бы тихо. Их бы никогда не поймали.

Я и верю Демиду и не верю. Как такое может быть? Самое страшное, что это я сама всё рассказала парням: и про прислугу, и про то, что живу в доме одна. Они провели меня, как ребёнка, как дурочку, навешали на уши лапши, втёрлись в доверие. Это ужасно!

Некоторое время мы сидим в полнейшем молчании. Демид просто смотрит на меня, а у меня в душе поднимается целая буря. Меня сейчас разорвёт от отчаяния. Я думаю о том, какое я ничтожество. Барсов не может нянчиться со мной вечно. Да я и не позволю.

— Надо поговорить, Демид, — отодвигаюсь от него, прижимая одеяло к груди, чтобы лучше его видеть. У него такое измученное лицо, что я ощущаю очередной укол совести. — Давай расстанемся?

— Что? — нервно усмехается Барсов, почесав бороду. — Ты серьёзно, Лёля? Ты вчера мне сказала, что любишь меня. Что это было? Очередная твоя уловка? Стресс? Совесть замучила?

Я понимаю его недоверие. Кажется, что понимаю, но в то же время неприятно оттого, что он мне не верит.

— Нет. Это было сказано искренне. Именно поэтому тебе нужно держаться от меня подальше. От меня одни неприятности. Ты разве сам не видишь? Я не оправдала твоих ожиданий…

— Откуда ты знаешь, какие у меня были ожидания и были ли вообще?

— Я никчёмный человек! Набитая дура! Оставь меня, брось! Я не стою тех усилий, что ты тратишь на меня, Демид. Так будет лучше.

— Для кого лучше?

— Для нас обоих. Ты избавишься от неподъёмного груза, а я научусь думать своей головой. Постараюсь, по крайней мере. Я привыкла жить, надеясь на кого-то. На отчима, на мужа, потом на тебя. Так я никогда не повзрослею. Мне больно оттого, что я мучаю тебя. Я нуждаюсь в помощи, но не от тебя. Мы же просто изводим друг друга. Может, хватит, Демид?

Демид снова молчит, пронзая меня своими льдинками. Я понимаю, что ему тоже непросто, но он должен понять, что расставание — вынужденная мера. К тому же у него есть любимая женщина. Какая разница, сейчас мы разбежимся или позже?

— Мне сложно с тобой, Оля, но я уже принял решение, что не брошу тебя. Согласен, это странно, учитывая, что толку от моей заботы ноль. Рад, что ты осознала свои ошибки. Я тоже был во многом неправ. И я не хочу, чтобы мы расставались. Я готов принимать тебя такой, как ты есть. Прошлой ночью у меня было достаточно времени, чтобы о многом подумать. Это взвешенное решение. Я никуда тебя не отпущу. Не сейчас точно.

А когда? Когда надоем? Мне приятно слышать слова Барсова, который несмотря ни на что, готов подставить мне своё твёрдое плечо, и в то же время больно от неизбежности расставания. Когда-то всё же придётся расстаться с этим мужчиной, и это будет очередной удар для меня.

Мысли разбежались в разные стороны, как тараканы. Я снова буду жить в подвешенном состоянии? До каких пор?

— Если ты хочешь отругать меня, Демид, то сделай это сейчас. Не нужно потом сто раз напоминать мне об этом кошмаре.

— В этом нет необходимости, Оль. И… Я больше не буду тебя воспитывать. Это бесполезно. Поддерживать, да, но не воспитывать. Я просто буду рядом. Хорошо?

— Зачем тебе это, Демид?

— Таково моё решение, Лёля. Можешь считать мою поддержку компенсацией за те годы, что мы были в контрах. Тебя устроит такой вариант? Я больше ни к чему не стану принуждать тебя. И к сексу тоже. — Демид придвигается ближе и целует меня в губы. Осторожно, ласково, долго, так что кружится голова. — Пойдём, малыш, я покормлю тебя.