Чужая жена – за долги (СИ)

Я вскинула руки, чтобы запустить пальцы в его волосы, но он перехватил мои запястья.

– Нет уж, – сказал строго, – сегодня мой день рождения. И я решаю, как мне играть с моим подарком.

В этот раз он бережно опустил меня на подушки. Затем провел языком от локтя до ладони сначала одной руки, потом другой.

К тому времени я уже перестала биться, дёргаться, сопротивляться. Сладкая истома окутала меня. А прикосновения языка к чувствительной коже посылали в кровь огненные импульсы.

Прохладная ткань скользнула по запястьям, соединяя их и поднимая вверх – концы шарфа Кирилл обмотал вокруг столбиков в изголовье кровати.

Теперь я была полностью в его власти – связанная, обнажённая, беспомощная.

Он мог делать со мной всё, что угодно, – именно это обещание и читалось в его грозовых глазах. Оно одновременно пугало и будоражило. Полюбовавшись на меня немного, Кирилл потянулся к тумбочке и взял какой-то предмет.

То был бокал виски, в котором купались кубики льда.

Кирилл выловил один из них, а бокал вернул на тумбочку.

Затем наклонился ко мне и каким-то маньяческим тоном прошептал на ухо:

– Некоторые сладости лучше употреблять охлаждёнными.

А потом лёд коснулся моей шеи и пополз вниз…

За ним следовали горячие губы.

От яркого контраста меня буквально потряхивало, дыханье сбивалось, я жалобно хныкала…

– Пожалуйста… пожалуйста… – бормотала я, выпрашивая сама не зная чего…

– Нет! – отрезал Кирилл. – Никакой пощады! Сегодня я решаю, что и когда тебе можно, а что – нельзя.

А кубик льда тем временем скользил всё ниже – прошёлся по ключицам, описал ареолы сосков, задел сами соски, из-за чего они тут же затвердели.

Я издавала нечленораздельные звуки, елозила, натягивала путы.

Яркие, острые, невероятные ощущения сводили с ума.

Кубик нырнул в пупок, из-за чего я всхлипнула особенно громко.

И…

Между ног у меня уже пылало. Когда лёд коснулся там – с моих губ сорвался вскрик.

Но в голос я закричала, когда холодные пальцы вместе с остатком льда проникли в меня – резко, толчком, жестко. Капельки виски, оставшиеся на них, жглись, кололись, щипали…

Глаза распахнулись, спина выгнулась дугой, шарф, стягивающий мои запястья, натянулся и впился в кожу…

Пальцы начали двигаться во мне, – грубо, бесцеремонно, яростно, – а жадные губы пленили мои, увлекая в собственнический поцелуй.

Я задыхалась, захлёбывалась стонами, сходила с ума.

А потом Кирилл раздвинул мне ноги, так сильно, что это даже причиняло боль, и резко ворвался в меня – на всю длину, до упора, до всхлипа…

Впервые он брал меня, не считаясь со мной, так, как хотелось ему, – зло и жёстко. Насаживая на себя размашисто и не церемонясь.

Пил мои крики.

Слизывал капельки пота с остатками виски…

Но пьянели мы вместе. Так же вместе сорвались и рухнули за грань…

Мрак принял нас с довольным урчанием.

В ту ночь сладкие пытки продолжались почти до утра. Кирилл по-разному связывал меня и брал в самых невероятных позах. Я потеряла счёт оргазмам и охрипла от криков.

Но самое главное – мне очень понравилось падать в ласковые объятия тьмы. Тёмные, почти запретные удовольствия дарили непередаваемые ощущения. Будто подсаживали меня на наркотик…

Засыпая, я понимала, что захочу повторения… и не получу его – Кирилл не любит выпускать наружу свою тьму.

Проснувшись, я получила тому подтверждение – лишь целомудренный поцелуй в лоб. И встретилась с полным тревоги взглядом.

– Как ты себя чувствуешь? – обеспокоенно спросил Кирилл.

– Сносно, – хмыкнула я. Это был не тот вопрос, который я желала услышать. Ведь он видел, что я засыпала удовлетворённой.

Он не стал уточнять, а я  – поплелась в ванну, где, за шумом воды, спрятала слёзы разочарования и злости.

В тот день я возненавидела его по-настоящему. И особенно сильно за то, что я никому не смогу рассказать о причине своей ненависти. О том, что меня поманили неведомой доселе сладостью, подсадили на неё и больше давать не собирались.

А когда вышла из ванной – появился ещё повод для обид и раздражения: Кирилл ковырялся в моём телефоне.

– Что ты делаешь? – возмутилась я.

Быть грозной в одно только полотенце сложновато.

Муж окинул меня нечитаемым взглядом и хмыкнул:

– Облегчаю жизнь тебе и себе. Поставил одну программу, которая позволит мне отслеживать твои передвижения, даже если телефон выключен. А тебе – послать сигнал SOS в случае опасности.

– То есть, – я задыхалась от наглости, – ты собираешься контролировать каждый мой шаг.

– Да, – не стесняясь, признался он, – и ты потом мне ещё и «спасибо» скажешь.

Я фыркнула:

– Никогда!

Он улыбнулся:

– Никогда не говори «никогда», – чмокнул в щёку и ушёл.

…теперь я лежу, смотрю в потолок и шепчу:

– Спасибо-спасибо-спасибо… И за ту программу. И за то, что ты вообще случился в моей жизни.

Потом прикрываю глаза и представляю Кирилла – всяким: нежным и суровым, трепетным и страстным. Моим. Самым лучшим. Желанным.

Руки начинают путешествие по телу – задевают соски, ползут по животу, ниже и ниже, туда, где пульсирует желание.

Дыхание сбивается.

Я так ярко представляю, как вместо моих рук кожи касаются ладони мужа – чуть шершавые, твердые, горячие.

С губ срывается стон.