Чужая жизнь

— Сынок! Ты должен проснуться. Знаю, что ты потратил много энергии на то, чтобы воспринять информацию о том, что тебя прооперировали и у тебя новое сердце. Ну давай же, открывай глаза. Я знаю, что ты меня слышишь…

Лукас снова открыл глаза. Казалось, что он не проявляет абсолютно никакого интереса к происходящему. Взгляд его потерял выразительность, которая была в нем еще несколько секунд назад. Каждый легкий шлепок доктора пациент воспринимал как пощечину. У него была обостренная чувствительность. Лукас посмотрел в сторону и, обнаружив рядом мать, уставился на нее.

— Спокойно, Лукас, спокойно. Все будет хорошо.

Врачу показалось, что Лукас вот-вот закроет глаза, однако юноша продолжал смотреть на мать, а затем попытался заговорить с ней.

— Подойдите, пожалуйста! — позвал врач Пилар. — Ваш сын хочет вам что-то сказать. Говори, Лукас! Мы хотим тебя услышать.

— Tnggg jammmbbb… — сумел выговорить юноша.

Никто не понял, что Лукас хотел сообщить своей матери.

— Сделай усилие, чтобы произнести слова. У тебя получится. Сначала тебе будет трудно, но ты должен пытаться, — настаивал доктор Аметльер.

Лукас опять закрыл глаза. Глубоко вздохнул. Собрал все свои силы и выговорил первые членораздельные слоги:

— Я хо-чу… ку-шать.

Воцарилась тишина. И вдруг доктор Аметльер громко рассмеялся. Его примеру сразу же последовали все остальные. И только Пилар всего лишь улыбнулась: она ничего не понимала.

— Что, проголодался? — спросил врач, глядя на Лукаса, в то время как пациент утвердительно кивал. — Что бы ты сейчас хотел съесть? Бутерброд с ветчиной? — Лукас продолжал кивать.

Пациент, лежавший в глубине палаты, обратился к нему, показав на этот раз два пальца, поднятых вверх.

— Это хорошо, что у тебя появился аппетит, — сказал кардиолог. — Однако должен предупредить, что до тех пор, пока мы не переведем тебя в обычную палату, ты можешь питаться только через зонд, который у тебя в носу. Не беспокойся, ты получаешь достаточное питание. Представь себе, что ветчина поступает к тебе по этой трубочке.

Так как с бутербродом не получилось, Лукас обратился к врачу с новым вопросом:

— Я мо-гу вста-вать? — Юноша попытался сделать движение, но боль не позволила осуществить намеченное.

— Ты слишком торопишься. Однако тебе удастся это сделать гораздо раньше, чем ты думаешь. Через некоторое время мы переведем тебя в другую палату, где находится еще один пациент, перенесший операцию по трансплантации. Он поднимет твое настроение.

Лукас посмотрел на Пилар, которая видела, что сын находится в лучшем состоянии, чем в предыдущие часы.

— Твоя мать, — сказал врач, — может оставаться с тобой в течение примерно двух недель. Но тогда все это время ей придется находиться в этой палате. Мы не вправе позволить тебе подцепить какой-нибудь вирус, понимаешь? Все последующие дни мы будем ухаживать за тобой, а ты должен думать только о своем выздоровлении.

— Мо-е серд-це?

— Твое сердце — это то, что бьется в твоей груди. Советую не думать об этом. Очень скоро ты вернешься к нормальной жизни, вот увидишь! Ты очень сильный молодой человек. Постарайся хорошенько осознать все это и, начиная с данного момента, — борись! Если у тебя начнется депрессия или ты сдашься, возникнут проблемы. Жизнь создана для отважных людей. Думай о том, что это лишь задержка в пути, однако твоя жизнь продолжается.

Лукас внимательно слушал этого седого врача с бородкой, у которого был очень звонкий смех, пробуждавший желание жить. Что ж, он готов собраться с силами, чтобы выкарабкаться из сложившейся ситуации, и думать только об одном: как можно быстрее поправиться.

4 Обучаясь жить

В то время как монитор компьютера передавал усиленные звуки его сердцебиения: бип, бип, бип, — мысли Лукаса были далеки от стерильного и серого отделения интенсивной терапии. Он отключился от всего, что происходило вокруг. Юноша перестал слышать врача, свою мать… Он закрыл глаза и увидел сон, который казался очень реальным. Он видел белого коня, бежавшего рысью по бескрайним зеленым лугам, не имевшим ни оград, ни границ. Это был дикий конь с развевающейся на ветру гривой. Крепкий и энергичный, он наслаждался свободой, резвясь на фоне необыкновенного пейзажа. Вдали, на горных вершинах, виднелись остатки уже растаявшего снега, которые контрастировали с небом цвета яркого индиго. Наконец конь остановил свой сумасшедший бег у прозрачной реки с холодной водой и, наклонив голову, начал пить, перебирая при этом передними ногами. Лукас почувствовал безмерное умиротворение и удовольствие. Как хочется ступить на эту траву и ощутить прикосновение холодной воды к босым ступням!