Чужая жизнь

Но Мартин ему не верил. Ведь раньше Дел утверждал, что Дэн Рейнолдс работал каменщиком, и, насколько он знал, француженок ни в одном из заведений босса не было.

В том, что Дела и Мартина послали разобраться с парнем, который зарвался, не было ничего необычного. В этом как раз и заключалась их работа. Ему зададут хорошую трепку, несколько дней подержат взаперти и отпустят сразу же, как только он осознает, что с Джеком Труменом шутки плохи. Но им никогда раньше не приходилось похищать и держать взаперти женщин. Женщинам, которые огорчали Трумена, а это неизменно были проститутки, угрожали изуродовать лицо. По мнению Мартина, угроза действовала очень эффективно: ему еще ни разу не приходилось ее исполнять.

Но что бы там ни говорил Дел, Фифи определенно не была проституткой. И эта история с убийством ребенка… Мартин вчера просмотрел несколько старых газет и убедился, что такой случай действительно имел место.

Дел даже снизошел до того, чтобы объяснить, почему Болтон и обе женщины жили на одной улице. По его словам, их босс являлся владельцем недвижимости на этой улице, а так как Дэн Рейнолдс, Джон Болтон и француженка работали на него, то он дал им там квартиры. Но Мартин помнил, что Джон Болтон жил в собственном доме, и впервые слышал, что у Трумена была недвижимость в южной части Лондона.

То, что убитая девочка тоже жила на Дейл-стрит, Дел назвал просто чистой воды совпадением, которое не имеет отношения к их боссу. По мнению Мартина, вся эта история была шита белыми нитками, но Дел, видимо, так не думал.

Мартин знал Дела с шестилетнего возраста. Они жили в одном многоквартирном доме в Ротерхисе, вместе играли, прогуливали уроки, их даже вместе эвакуировали в поселок в Сассексе.

Бабушка Мартина всегда говорила, что не свяжись ее внук с Делом, он давно бы уже работал в банке, вместо того чтобы делать то, что она называла «быть на побегушках у бандитов». Несомненно, Мартин был гораздо смышленее Дела, и если бы не связался с ним, то наверняка закончил бы среднюю школу.

Но судьба свела их с Делом вместе. Для начала они сбежали из Сассекса — сели на поезд и спрятались под сиденьями от контролеров. С тех пор они то и дело влипали в истории, но им все сходило с рук из-за недостатка родительского внимания. Мама Дела постоянно была в разъездах с какими-то мужчинами, которых она меняла как перчатки, а отец находился за границей. У Мартина не было никого, кроме бабушки. Мартина часто мучила совесть из-за того, что он причиняет ей столько беспокойства. Она была очень хорошим человеком и не раздумывая забрала внука к себе после смерти его матери, когда отец Мартина исчез в неизвестном направлении.

Сейчас ей уже было около восьмидесяти лет, она доживала свой век в хорошем доме в Дагенхеме, но все так же ворчала по поводу дурного влияния, которое оказывал Дел на ее внука. Она говорила, что Мартину следовало бы жить у нее, а не оставаться с Делом и его девушкой Джеки в Хакни.

Мартин всегда смеялся, когда бабушка утверждала, что все это добром не кончится. Но в глубине души он был согласен с нею. Он с радостью порвал бы со своим приятелем и нашел себе приличную работу, но не мог. Джек Трумен не любил тех, кого он называл «перебежчиками». Джон Болтон был одним из них и окончил свою жизнь в реке.

— Что случилось? — спросил Дел, когда они свернули в направлении Барнета. — Только не говори, что все еще беспокоишься о той девке.

— Нет, — солгал Мартин. Он знал, что Дел не питал нежных чувств ни к одной женщине, даже к Джеки. Он убил бы всякого, кто попробовал бы ее у него увести, но ценил ее не как личность, а скорее как вещь. — Просто мне немного не по себе из-за поездки в Ноттингем.

— Да, внапряг ехать туда в пятницу, но посмотри на это с другой стороны. Ты же знаешь, какие там пташки, — все они без ума от приезжих из Лондона.

Мартин и правда знал, какие там девушки. Все с высокими, налакированными прическами и толстым слоем грима, из-за чего их лица казались бледными. Ему больше нравились такие девушки, как Фифи, с чистой кожей и длинными шелковистыми, распущенными по плечам волосами.

Во вторник, когда их посылали за Фифи, Трумен сказал, что она красотка, но Мартин не ожидал, что ее внешность произведет на него такое впечатление. Она была такой чистенькой и изящной, а такого очаровательного личика Мартину давно не приходилось видеть. Когда Фифи села в машину, салон автомобиля наполнился едва уловимым ароматом цветочных духов, а не запахом дешевого дезодоранта, от которого у Мартина першило в горле.

И эта красавица к тому же была смелой. Что могло заставить ее мужа бросить ее? А ведь он, без сомнения, бросил ее, потому что иначе история о его болезни не сработала бы. Фифи, должно быть, любила его и потому сразу же села в машину.

В сарае скорее всего чертовски холодно по ночам, а у нее даже не было пальто, только легкий жакет. Что, если Фифи или другая женщина заболеют?

— Я умираю от голода, — заявил Дел, как только они приехали в Барнет. — Давай остановимся и где-нибудь перекусим. А то скоро все забегаловки закроются.