Чужая жизнь

Он не извинился за то, что утром ушел на работу, и не стал расспрашивать Фифи, как прошел ее визит в полицейский участок. Фифи хотелось, чтобы Дэн стал задавать ей вопросы, тогда она смогла бы немного выпустить пар, но, не видя его заинтересованности, Фифи не решилась начать этот разговор. Ее муж совсем не был подавленным, скорее молчаливым. После того как они доели салат и убрали со стола, Фифи спросила, не могут ли они просто остаться дома. Дэн не стал спорить, а начал возиться со старыми часами, купленными у старьевщика.

Задав вопрос, она имела в виду, что не уверена, будет ли уместно идти в паб сразу после смерти Анжелы. Она хотела, чтобы Дэн просто заверил ее, что это нормально. И уж конечно Фифи не хотела сидеть здесь, наблюдая, как он возится с часами, и вспоминать бедную девочку каждый раз, когда случайно бросит взгляд в окно.

В квартире было жарко и душно, и Фифи хотела предложить Дэну пойти прогуляться в Гайд-парк. Она думала, что почувствует себя лучше, оказавшись на свежем воздухе, увидев деревья и траву, но Дэн, кажется, с головой ушел в ремонт часов и был вполне счастлив.

Около восьми вечера Фифи посмотрела в окно и увидела пару, которая стояла возле дома Маклов и смотрела на него.

— Как ты думаешь, они журналисты? — спросила она.

Дэн подошел к окну и выглянул наружу.

— Я так не думаю, — сказал он. — Скорее всего это любители пощекотать себе нервы страшными историями.

Он брезгливо поморщился и снова взялся за часы.

— Скоро они сюда толпами повалят, — добавил Дэн через некоторое время. — Я не могу понять таких людей. Что они надеялись там увидеть? Труп, который свешивается из окна?

Фифи сходила в ванную и легла на кровать, убежденная, что Дэн больше не думал об этом кошмаре. Она и сама хотела бы последовать его примеру, но не знала, удастся ли ей когда-нибудь это сделать.

На следующее утро Фифи не услышала, как Дэн ушел. Она проснулась в восемь, увидела, что он уже отправился на работу, и обиделась, что он не разбудил ее, чтобы попрощаться.

К одиннадцати в квартире стало невыносимо жарко, а в дом напротив снова приехала полиция. Фифи почувствовала, что сейчас опять расплачется, и поэтому решила сходить к Фрэнку.

Еще из прихожей она увидела через дверь кухни, что задняя дверь открыта, а значит, Фрэнк был в саду.

— Фрэнк, — позвала она, — к вам можно?

— Давай, Фифи, иди сюда, — ответил он.

Он сидел на табурете в саду и ремонтировал старые ботинки. Фифи сразу поняла, что Фрэнк чем-то расстроен, так как он не поднялся, чтобы ее поприветствовать, и не спросил, как она себя чувствует.

— Вам тоже тяжело? — спросила она, кладя руку ему на плечо. — Это ведь ужасно. Я все еще не могу поверить в то, что случилось. Вы, наверно, были потрясены, когда вернулись домой и вам все рассказали.

— И не говори, — уныло произнес он.

— Спасибо за бренди. Оно мне очень помогло, — сказала Фифи. — Но нельзя все время успокаивать себя алкоголем. Я просто не знаю, чем заняться. Вчера я хотя бы ездила давать показания.

Она рассказала о том, как жарко было в полицейском участке, о том, что о происшествии написали в газетах, и о том, как она боится, что ее мать прочитает об этом, и только затем поняла, что Фрэнк ее почти не слушает. Казалось, все это время он думал о чем-то своем.

— Что случилось? — спросила Фифи, опускаясь на колени рядом с его табуретом.

— Ничего, — ответил Фрэнк.

— Нет, что-то случилось, — настаивала Фифи. Обычно он суетился вокруг нее, предлагал ей чаю, иногда даже по-отечески обнимал. Но сейчас он с головой ушел в свои переживания. Точно так же Фифи вела себя на протяжении выходных. — Ну же, Фрэнк, расскажите мне, мы ведь друзья.

— У тебя достаточно проблем и без моих переживаний, — отмахнулся он.

— Это как-то связано с вашей дочерью? — спросила Фифи. — Вам сегодня пришло от нее письмо?

Фрэнк вздохнул.

— Нет, с нею это совсем не связано, — ответил он. — Просто эти чертовы полицейские…

— Что они сделали?

— Они приехали вчера в полдень… Ты к тому времени еще не вернулась из участка.

— Ну, это вполне понятно. Когда такое случается, они всегда всех расспрашивают.

Фрэнк молча посмотрел на нее, и Фифи показалось, что он сейчас заплачет. Было понятно, что сегодня он услышал что-то такое, что сильно его взволновало.

— Просто расскажите мне. Вам станет легче, если вы с кем-то этим поделитесь.

— Во всем виновата эта подлая сучка Молли, — прошипел он. — Уверен, она сказала в полиции, что это я убил Анжелу.

— О Фрэнк. — Фифи с трудом сдержала улыбку. — Я не сомневаюсь, что Молли попытается обвинить половину людей, живущих на Дейл-стрит, но полиция ей не поверит. Разве вы похожи на убийцу? Да вы и мухи не обидите, это кто угодно подтвердит.

— В прошлом я несколько раз всерьез подумывал о том, чтобы убить Молли, — прерывающимся голосом сказал Фрэнк. — Она об этом знает, и сейчас, когда ее схватили за горло, она хочет выкрутиться, свалив все на меня.

Если бы Фрэнк не был так серьезен, Фифи рассмеялась бы.

— По-моему, вы просто неправильно поняли полицейских…