Чужая зона

– Почему вы поняли, что я – это я? – спросил Сергей. Надо было что-то сказать, чтобы сломать стену отчуждения.

– Интуиция. – Василий усмехнулся, по-прежнему смотря себе под ноги. – Если хотите – чутьё. А слова, сказанные вами, – это позывные радиостанции. В детстве я увлекался радио, очень-очень давно. Я поведал их одному человеку. Другие их не знают. Это стало для меня своеобразным паролем. Кто знает – тот свой.

– Нас могут слушать… Вы в курсе? – сказал Сергей, находясь в состоянии нервного возбуждения. Идёт контакт, идёт! И он в поле зрения конторы.

А Василий бормотал, словно никого рядом не было:

– Нас некому слушать. Агенты уехали несколько дней назад – я отработанный материал.

– Они получили что хотели? – напрягся Сергей.

– Что они хотели? Я не знаю, что они хотели. Ничего не знаю. Мой мозг подвергали воздействию вдоль и поперёк. Я пуст. Я ничего не знаю и ничего не помню. Я болен.

– Но позывные вы помните.

– Ничего не помню, – возразил Василий.

– Для чего же я вошёл с вами в контакт?

– Вам виднее… Вам виднее…

Сергей заметил, что из толпы заключённых выбрался никогда не покидавший его надолго латинос и заспешил к ним.

Неужели ФБР засекло разговор? Зачем тогда прерывают общение? Непонятно. Простой непрофессионализм или что-то другое?

– Всё-таки я прав насчёт жучков. Они есть. У меня или у вас.

– Вы слишком хорошего мнения о них, – отозвался Василий, не меняя положения, шевеля только одними губами и снова обретая «вменяемость».

– Не говорите больше ничего! – попросил Сергей.

– И не собираюсь. Я ничего не знаю!

– Думаю, неприятностей нам с вами не избежать.

– Мне всё равно, – отрешённо отозвался Василий, взгляд его потускнел, теряя живость.

Неладное творилось с объектом. Здорово же его обработали!

Сергей торопливо отошёл. Контакт состоялся или провалился? Что делать дальше? Когда удастся снова поговорить с объектом? Эти вопросы сейчас оставались без ответов.

Подбежавший латинос, неодобрительно взглянув в сторону Василия, хлопнул Сергея по плечу:

– Чего возишься с «прокажённым»? Он отщепенец.

– Я сам такой.

– Не хандри, Насильник, пойдём посмотрим на игру.

– Пойдём.

Уходя, Сергей напряжённо посмотрел на Василия. Тот на секунду повернул голову в его сторону – взгляд его ничего не выражал…

«Неужели всё зря?» – мелькнула мысль в мозгу Сергея.

– Подъём!

Александра вскочила, ошарашенно оглядываясь. Самое ужасное, что она была в собственной спальне, в пижаме бледно-розового цвета. И тут же (О боже! И это не сон!) стоял в верхней одежде, а конкретно в утеплённом варианте камуфляжного костюма, в которых ходят зимой рыбаки и охотники, Петя Загин.

На часах было пять тридцать утра. Мать была встревожена. Нет, мать была в шоке.

Петька улыбался.

Александра разозлилась. Ведь предупреждала баранов, чтобы домой не являлись – мать была убеждённой либеральной демократкой западного направления и мирилась со службой дочери в ФСБ, пока не видела явных проявлений этой службы. Теперь истерики было не миновать. Конечно, когда муж великий художник при правительстве, можно быть пророком в своем Отечестве, хотя мать только и мечтала, чтобы иммигрировать в Англию или Штаты. Но отец запрещал: «Забудь об этом раз и навсегда! Наша Родина здесь! А если сбежишь, ни копейки не получишь. Езжай в свою любимую Англию, там русские поломойки с высшим образованием, наверное, нужны… Помешалась совсем!»

Вот этих беспощадных скандалов между родными людьми Александре не хотелось. Она очень устала от них и серьёзно подумывала о переезде на съёмную квартиру.

– Этот ТОВАРИЩ с твоей РАБОТЫ, – зло пояснила мать. На словах «товарищ» и «работа» мама сделала ударение с нескрываемой ненавистью и тут же ушла.

Александра медленно соображала. Она стоит в пижаме, а Загин пялится на неё бесстыжими глазами. Как следовало поступить? А тут ещё назревающая истерика мамы.

Схватившись за голову, она села обратно на постель.

Загин, с издёвкой в голосе, нагнувшись над сидящей Александрой, помахал рукой перед самым её лицом:

– Санёк, ау! Пора. Пошевеливайся!

– Что стряслось? – Александра ещё тормозила.

– Одевайся.

– A-а… Тогда пошёл вон из комнаты!

– Слушаюсь и повинуюсь, госпожа!

Шут!

Александра осталась одна. Спать хотелось убийственно. Вот проклятая работёнка – подняли среди ночи, не постеснялись! Что там за спешка?! Пять тридцать! Видимо, что-то изрядное случилось. Может, баллистическую ракету пытались повредить на оборонном предприятии? Нет, это нонсенс. Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда! А вы консерватор, Александра Сергеевна! Стихи надо почаще читать, чтобы не сойти с ума от такой работы.

С этой мыслью Александра быстро переоделась и пошла умываться.

– Ты можешь быстрее? – нервничал Петя.

– Я ещё не завтракала.

– Какой завтрак?! Её самолёт ждёт, она завтракать собралась! В воздухе поешь!

– О нет, – простонала Александра. Ещё и лететь чёрт-те куда! Закричала, чтобы мать услышала в дальней комнате огромной квартиры: – Мама-а! Собери мне бутерброды! Только быстро! Сыру, колбасы. Я срочно уезжаю.

– Душить революцию?! Куда? В Киргизию, Сирию или Иран?! – Мать уже была на взводе.