Чужая

Обогнув означенное здание, мы оказались перед неброской вывеской с надписью «Гостиница «Райское местечко» полный пансион, гарантированное отсутствие насекомых». Воистину райское местечко, коль ночью здесь тихо как на кладбище. Хозяину гостиницы не приходится тратиться на дорогостоящую магию, для защиты постояльцев от внешнего шума и от центра недалеко. Я даже начал сомневаться по поводу наличия свободных мест в этом уютном заведении и высказал свои мысли вслух. Однако Айран поспешила меня заверить, что для нее и ее друзей здесь всегда найдется парочка свободных номеров.

Неподалеку от «Райского уголка» мы приметили приличных размеров пруд, окруженный раскидистыми деревьями. Квагш тут же выразил желание провести остаток ночи в его недрах. С нашей стороны возражений не поступило — здесь ему будет намного уютнее, нежели в самой просторной ванне гостиницы, к тому же, явная экономия казенных средств получается.

Пожелав латингу спокойной ночи, я и Айран направились к входу в здание гостиницы. За стойкой администратора сидел позевывая мужчина солидного возраста с седой растрепанной шевелюрой как у Эйнштейна. Судя по надписи на бейджике, прикрепленном к нагрудному карману его темного костюма, это был сам владелец гостиницы, господин Шимон Абрамкис. Увидев нашу парочку он сначала недоуменно захлопал глазами, наконец, признал мою спутницу и радостно воскликнул:

— Айранушка! Девочка моя милая! Какими судьбами?

— Привет, Шимми! — также эмоционально отреагировала на встречу с, несомненно, старинным приятелем Айран. — Ты чего это, совсем обнищал или жаба горло душит? Слабо? нанять кого-нибудь на должность ночного портье?

— Двое их у меня, — сердито проворчал хозяин, — только вот ни один не позаботился за сегодняшнее дежурство. Приходится уважаемому Шимону Абрамкису молодость вспоминать, когда сам был и за портье, и за повара и за полотера, и вообще, как Иегова вездесущ.

Упоминание имени иудейского бога и характерный прононс позволили мне сделать вполне определенный вывод о национальной принадлежности достопочтенного Шимона Абрамкиса. Данный факт меня откровенно удивил, поскольку общеизвестно, что выходцев с Земли не особенно привечают на Лагоре, а еще обрадовал, заставив чаще биться сердце от гордости за успешного земляка. По большому счету Шимон Абрамкис — первый встреченный мной землянин, ассимилировавшийся в Буферном Мире. Этому скромному еврею удалось переплюнуть всех вместе взятых миллиардеров Земли, ибо гражданство Лагора и соответствующие данному статусу блага невозможно приобрести ни за какие деньги. Предоставляется таковое исключительно с разрешения Верховных властителей: Инквизитора и Мага. Интересно, что же такое отчебучил старина Шимон, что ему так подфартило?

— Не расстраивайся, Шимон, — принялась подбадривать старика моя спутница, — этих уволишь, завтра на их место сбежится дюжина претендентов, только свистни.

— Не утешай меня Айраночка, завтра же займусь этим вопросом, — грозно сверкнул пронзительными глазами владелец «Райского уголка», затем без какой либо паузы, как бы вскользь поинтересовался: — Таки ты и твой спутник имеете снять номер?

— Ты догадлив Шимончик, это действительно именно так. — Айран улыбнулась ему самой обворожительной улыбкой. — Понимаешь, в дом гостей понаехало, негде уединиться двум любящим сердцам, поэтому…

— Можешь не продолжать Шехерезада, — Шимон понимающе подмигнул ей хитрым глазом, — дело богоугодное, старый Абрамкис еще совсем недавно был молодым Абрамкисом, но он таки до сих пор еще отлично разбирается в подобных вещах. — Затем, не проявив ни капельки интереса к моей персоналии, он протянул Айран золотой кругляш магического ключа. — Ваш номер, молодые люди, пятнадцатый. Все необходимое там уже имеется. Доброй ночи! — Приняв ключ из рук старика, Айран сердечно его поблагодарила. Но уходить не торопилась. — Ну что еще? — недоуменным голосом поинтересовался Абрамкис.

— Шимми, у тебя часом хронокапсула в загашнике не завалялась?

Старик понимающе ухмыльнулся и полез в ящик своего бюро. Покопавшись там с минуту, он извлек на свет небольшой, размером с тюбик губной помады цилиндр и, протянув Айран, с нескрываемой долей зависти сказал:

— Молодость, молодость — ни на что не хватает времени, а сделать хочется так много!