Чужак

Старика так взбесила такая дерзость, что он, не сдержав накал эмоций, быстро провёл ножичком вдоль глаза красивого личика юной дамы. Спустя мгновение, девушка закричала. Половина её лица была полностью в крови, а глаз превратился в рассеченный на две части. Старик тут же пнул её в живот, а тем временем за происходящим наблюдали посетители. Никто из них даже не вступился за даму. Лишь в Фромгаре, сидящем ближе всего к старику, блеснула честь. Не растерявшись, он встал, затем одним ударом своего кулака с металлическим кольцом на среднем пальце, превратил лицо старикана в кровавую картину. Дед повалился на деревянный пол. В процессе падения он выронил из своих костлявых рук свой маленький нож. Это и сыграло на руку Фромгару. Взяв в руку ножик, в голове Фромгара проявились мысли: «Что будет потом? Меня же убьют». Все с восторгом наблюдали за унижением подлого сумасшедшего пожилого ублюдка и были в ожидании его гибели. Фромгар, осознав желания наблюдающих, принял решение. Он протянул руку старику, но как только обезумевший укусил руку, которая его и пощадила, Фромгар хладнокровно вонзил нож прямо старикашке в ладонь. Всё кончилось. Дед даже не завопил, лишь издал тихий стон, затем, вероятно, умер. Раздались аплодисменты. Андрахил, наблюдавшей за происходящим ужасом весь побледнел. «Неужели в этих людях совсем нет доброты?» — проскакивали мысли в его голове. Пострадавшая девушка продолжала плакать. Ей никто и не пытался помочь, но, когда лишь один столик был запачкан её кровью, в дело вмешался бармен. Он проводил даму до лекаря, затем возвратился обратно. Позднее, в бар зашел накаченный парень, который совсем недавно нёс Фромгара и Андрахила до того же лекаря. Его могучая, волосатая рука схватила старика за туловище, затем он скрылся. Как ни странно, он направлялся к врачу. Никакой информации об этом человеке не было. Лишь догадки о том, что это, возможно, помощник доктора, либо местный «вышибала». Сильное внимания со стороны посетителей напрягало и Фромгара, и Андрахила. Тогда герои решили покинуть это заведение. Вслед им кричали комплименты, похвалы и пожелания.

Они отошли на приблизительно двести метров. Глейц похлопал по плечу товарища, спросив после этого:

— Как ощущения, герой?

Фромгар сохранял хладнокровие, как и при своём ударе ножом по старику. Но после такого вопроса он не сдержался, и улыбка сама по себе вылезла на его невинном выражении лица. Небо было серым, тучи сгущались над великими горами. Находясь здесь, мысли путались. С одной стороны — полное спокойствие, никакой тьмы и нежити. С другой стороны — тьма всё еще не отступила и продолжает обременять святые земли. Однако случай этот крайне абсурден. Как только товарищи прибыли сюда, им приходится сталкиваться с злым старичком, а также глупостью жителей, не желавших как-либо вмешаться в эту возню.

Недолго думая, Фромгар ответил:

— Я сделал то, что должен был. Кто бы осмелился, если не я?

— А я и не говорю, что это плохо. Этот гад скорее всего не в себе. Это уже не наша забота.

Следующие два с половиной часа у героев прошли с истинным счастьем. В тот момент их не волновал факт нападения тьмы, их лишь волновало веселье и наслаждение жизнью. Когда же последняя тарелка супа была отведана, Андрахил предложил Фромгару прогуляться до ближайшей степи. Здесь было вполне уютно, тихо. Ни единой живой души, за исключением пробегающих япурей⁶ и других мелких животных. Рядом со степью находилось озеро, у которого и присели герои. Наблюдая за тихим движением воды, из которой изредка выскакивала рыба, хотелось лишь просто сидеть. Сидеть и смотреть. Наблюдать красивые пейзажи, пока небезызвестная тьма не поглотила их красоту. Облегчало положение и то, что нет никаких неудобных доспехов, в которых нормально было только стоять или идти. Фромгар, через несколько минут после уютного молчания и наблюдения за природой, спросил:

— И как долго наше счастье будет продолжаться?

— Пока мы здесь.

Андрахил привстал и спустился к озеру ещё ближе. Рядом с песком было много различных камней совершенно разных размеров и цветов. Одни красные треугольники, другие фиолетовые овалы. Ему захотелось вынести свои мысли на бумагу, что и неудивительно, как никак смерть ближе, чем будущее. И Глейцу крайне повезло, ибо в кармашке его штанины оказалась небольшая записная книжка.