Чужак из ниоткуда-4

— Да, я заметил, — сказал я. — Вот и берите его плотнее, пусть выматывается.

Зря наш играющий тренер жаловался. Как по мне, команда стала играть гораздо лучше. Прибавили в мастерстве почти все, и это было заметно. А вот «Кара-Кум» во втором тайме занервничал и стал чаще ошибаться. Занервничаешь тут, когда мяч не идёт в ворота, и команда вот-вот лишится первого места. Оно, конечно, не велика потеря: первенство Среднеазиатской железной дороги — это не чемпионат Туркменской ССР. Но всё равно обидно. Престиж есть престиж. Когда привык, что ты всегда первый, а тут какая-то Кушка…

Третий мяч с пенальти забил наш капитан — Король, и напрасно Байлиев со товарищи пытался оспорить решение судьи, — их защитник явно сыграл рукой в штрафной площади, и это видели все.

А вот я пенальти взял, несмотря на то, что всё тот же Байлиев классически разыграл падение в штрафной, делая вид, что его снесли.

— Не трогал я его, — мрачно пробормотал наш защитник Лёзя, играя желваками. — Вообще не касался.

— Я видел, Лёзя, — сказал я. — Не переживай. Он не забьёт.

Так и вышло. Байлиева я обманул. Сделал вид, что прыгну вправо, но сам в последнее мгновение остался на месте. Байлиев пробил сильно и точно по центру, рассчитывая, что меня там уже не будет. Но я оказался там и взял мяч. Даже падать не пришлось. А через две минуты прозвучал финальный свисток. Победа Кушки со счётом три-ноль.

Качать меня не качали, но после матча по традиции мы все отправились в ШПВ, где и отпраздновали победу свежим пивом и жаренными прямо здесь на сковороде фисташками (буфетчица тётя Таня расстаралась по такому случаю). Валерий Фёдорович Быковский и Юджин Сернан были с нами, пили пиво, ели фисташки, смеялись и потом признались мне, что давно так душевно не сидели.

Вечер спустился незаметно.

В закатных лучах солнца мы ещё успели подняться на Крест, полюбовались открывающимся оттуда видом, потом спустились вниз, поужинали и пошли в кино.

В Доме офицеров показывали «Генералы песчаных карьеров» — отличный фильм для завершения отличного дня. После фильма ещё прогулялись по городу и легли спать. А рано утром, как и предполагалось, гроза рассосалась, дали погоду, и мы улетели. Впереди была тренировка на выживание в пустыне, которую, как выяснилось, никто не отменял.

Перед посадкой в самолёт я оглянулся, окидывая взглядом знакомые сопки. Вернусь ли я ещё сюда когда-нибудь? Хотелось бы.

— Ностальгия? — понимающе осведомился Валерий Фёдорович.

— Вперёд, на Луну, — бодро ответил я. — Трепещи, Селена! К тебе собирается целый чемпион Среднеазиатской железной дороги по футболу!

Быковский улыбнулся. Юджин Сернан рассмеялся и показал большой палец.

Мы расселись по своим местам, двигатель взревел, и наша «аннушка» начала разбег.

[1] американское название нашего футбола.

Глава двадцать четвертая Байконур. Традиции и ритуалы. Полет и посадка. Нуль-звездолет «Горное эхо»

Третьего января уже нового тысяча девятьсот семьдесят четвёртого года Валерия Быковского, меня и Юджина Сернана вызвали к Береговому. Прямо из макета посадочного модуля, где мы отрабатывали посадку на Луну.

— Присаживайтесь, товарищи космонавты, — предложил Георгий Тимофеевич, когда мы вошли к нему в кабинет. — Как идёт подготовка?

— Всё штатно, товарищ генерал-майор, — бодро ответил Быковский.

— Что так официально, Валера? — приподнял мохнатые брови начальник Центра подготовки.

— На всякий случай, Георгий Тимофеевич. Мало ли, какое у тебя настроение.

— Настроение у меня отличное. Хоть и волнуюсь, не скрою. Рад сообщить, что назначена дата вашего старта, — он выдержал паузу. — Семнадцатое февраля сего года. Воскресенье. Вопросы, предложения?

— Семнадцатое так семнадцатое, — сказал Быковский. — Мы готовы.

— Забавно, — сказал я.

— Что именно? — насторожился Береговой.

— Именно семнадцатого февраля три года назад я осознал себя в теле мальчишки Сергея Ермолова, и всё завертелось.

— Интересное совпадение, — сказал Береговой. — Мне кажется, счастливое.

— Тоже так думаю, — серьёзно ответил Быковский.

— И я, — сказал Сернан. — Судьба подаёт знак, что всё пройдёт, как надо.

— Тогда свободны, — отпустил нас Береговой. — Идите, продолжайте подготовку. Скоро на Байконур.

Только здесь, в Центре подготовки космонавтов имени Ю. А. Гагарина, я узнал, что земные космонавты не менее суеверны, чем гарадские. Когда вышли из кабинета Берегового, Юджин спросил у Быковского:

— Интересно, почему старт в воскресенье, а не понедельник? Воскресенье же выходной день.

— У советских космонавтов и военных выходных не бывает, — ответил Валерий Фёдорович. — Выполняем поставленную задачу в любой день, как Родина прикажет.

— А всё-таки?

— Не назначают у нас старт на понедельник, — вздохнул Быковский. — Примета плохая.

— Вот теперь понимаю, — удовлетворённо кивнул Сернан. — Сами такие.

— Хороший день понедельником не назовут, — добавил я.

— Им бы понедельники взять и отменить, — пропел Быковский.

— Кому? — не понял Сернан.