Чужак. Охота

– Они фигурально так выражаются, и внешне все формальности соблюдены. Я сбежал оттуда, – совершенно честно признался я. – Ты бы слышала их разговор. Да это уму непостижимо! Лана заявляет, что мой холод бесконечен потому, что он принадлежит миру смерти, а проф говорит, что мой холод принадлежит миру мертвых, и он конечен, но его резервуар запаса силы невозможно исчерпать. А Ерана заявляет, что мой холод – это только моя реакция на то, с чем я не могу справиться и призываю для решения своей проблемы силы убитых мной живых и мертвых, находящиеся теперь в моем владении. Если хочешь, то ты можешь тоже поучаствовать в этой научной дискуссии, пока они там все не поубивали друг друга. Я вообще сути их спора не понимаю. Мой холод – он и в Африке будет холодом. А моего мнения о себе, как всегда, никто не хочет слушать или слышать.

– Все настолько серьезно? – забеспокоилась Эла.

– Зайди к Лане и сама все узнаешь. – Я продолжил свой стремительный бег по коридору, а вот и комната одинокой в данное время сестренки, ее муж ведь приступил к своей работе.

– Сестренка, – я отбил удар праха и выхватил из воздуха за рукоять летящую в мою голову франциску[71], – я переночую у тебя, надеюсь, что меня здесь никто не найдет. Куда мне можно лечь?

– Опять ты поссорился со своими женами, – вздохнула Дуняшка. – Кушетки ты разве не видишь? Простыня, подушка и одеяло находятся в шкафу. Тебя нет ни для кого?

– Да, особенно для Арны, Алианы и Риты. А совсем особенно – для Великой Матери Ланы. Представляешь, она, оказывается, сильно похожа на профа. Все, я впадаю в сон. – Я деловито устроил себе ночлежку.

– Тогда я сейчас накрою тебя своими зеркалами, и никто тебя здесь не найдет до утра. Они не будут чувствовать запаха твоей силы и структуры твоих плетений.

– Действуй, – согласился я, – кстати, твое плетение праха слабо было наполнено силой, и на твоем месте я бы не стал запускать во внезапно появившегося в моей спальне гостя франциской. Тебе нужно было после удара магией сделать прыжок и подобраться к своему потенциальному любовнику или убийце на близкое расстояние. Удар сталью в сердце, отрубить ему голову – и только потом разбираться, кто к тебе ночью внезапно ворвался. А где вообще твой меч?! – возмутился я, укладываясь на кушетку.

– Да вот он! – решила обидеться на меня Дуняшка и продемонстрировала мне вытащенный ею из-под легкого одеяла кацбальгер[72]. – Вечно ты меня третируешь! А за что? Не буду накладывать на тебя своих зеркал. Пусть твои жены найдут тебя, братик, – ехидно улыбнулась мне сестренка и показала язык.

– Десять индивидуальных тренировок, – непонятно кому сообщил я. – А если скажешь мне хоть одно возмущенное слово, сестренка, – то их будет двадцать. Согласна, или все-таки ты меня укроешь своими зеркалами?

– Одна индивидуальная тренировка от тебя, а после турнира ты отправляешь меня к моему мужу. Я соскучилась по нему.

– Договорились, Дуняшка.

Морфей.

Глава 13 Турнир?

Турнир, как много в этом слове для сердца русского сплелось. Хрясть – бум. Как много в нем отозвалось, ох, уж мне эти ауновки, опять одна из потенциальных невест пытается продемонстрировать себя во всей красе пострадавшему рыцарю, и у нее это здорово получается. Даже я слегка засмотрелся на обтянутые откровенным тонким летним платьем прелести девчонки. Хорошо, что рядом со мной нет моих жен. Мне ведь не по чину находиться рядом с ними на четвертом, уже полноценном этаже данного стадиона, я простой титульный дворянин, а не какая-то шишка местного масштаба в виде барона, графа или маркиза.

– Первый, грубое проникновение на территорию старого графства, – сообщил мне через амулет связи Шейк. – Патрули заметили гостей. Они опасны, я вызвал группы из отряда быстрого реагирования.

– Принял, кто у тебя под рукой? – поинтересовался я.

– Группы Крата и Эллины, а также несколько десятков моих бойцов. Действовать жестко?

– Попытайся сначала мирно разобраться с туристами, а если эти гости станут ерепениться, то их тел никто и никогда не должен найти. Пусть Эллина допросит их перед смертью.