Чужестранец в землях загадок

Ялар и вправду хорошо владел собой, вероятно уже бывал в подобных ситуациях, для большинства его слова и движения казались непринуждёнными. Никто в комнате не обратил внимания, что пока одной рукой он указывал на курильницу и талисман, другой рукой он положил свой первый нож и взял со стола другой, похожий, но с потемневшим лезвием. Никто кроме Оррика, конечно. В тот самый момент, когда Ялар закатал рукав на правой руке и уже собрался резануть себя, Оррик неожиданно перехватил его левое запястье.

— Позвольте, господин Ялар. Мне сдаётся, что нож, который вы только что взяли, сделан из се…

Неожиданный удар кулаком в лицо Оррику тоже был правильным решением в складывающейся ситуации. Но одну фатальную ошибку Ялар всё-таки допустил. Когда этот удар не достиг цели, и Оррик резко выкрутил ему руку, он начал оборачиваться. А в процессе этого любой оборотень становится уязвим. Ненадолго, возможно всего на дюжину вдохов. Едва достаточно времени, чтобы типичный зритель успел понять что происходит и начал как-то действовать. Но почти что вечность для опытного дваждырождённого вроде Оррика. Как раз к тому моменту, когда прочие люди в зале успели повыхватывать оружие, Ялар рухнул на пол. Его тело, лишь частично успевшее превратиться в получеловеческую тварь, напоминающую вставшего на задние ноги леопарда извивалось в предсмертных судорогах, сбрасывая с себя остатки разорванной одежды, с одним из кинжалов Оррика в сердце, а другим в глазу, хватаясь когтями передних лап за разрезанное до позвоночника горло.

Оррик отскочил в сторону, и опёрся на стол, глотая воздух. Хотя схватка была очень короткой, сил на неё ушла масса. В нападении даже относительно небольшое увеличение скорости движений — увеличение по сравнению с и так уже сверхчеловеческим проворством дваждырождённого — требовало также ускорять восприятие, чтобы сохранить точность удара, всесторонне укреплять мышцы, сухожилия и суставы всего тела, чтобы при движениях они и не разорвались, и не утратили гибкости. Считанные мгновения использования этой техники отнимали куда больше физической и умственной энергии, чем простой рывок или прыжок, даже если ускорение при последних теоретически было выше в разы. Зато она идеально подходила, чтобы нанести серию страшных ударов противнику, которому хватило глупости серьёзно раскрыться.

— Фух… Ну, кажется… оборотень найден.

Его слова едва ли кто-то услышал в затопившем залу галдеже. Ну, разве что Йолль. Потому что она уже подбегала к Оррику, чтобы заключить его в объятья:

— Я уж перепугалась, прям до смерти! Ты настоящий герой! И умница!

— Должен согласиться с мнением красавицы, — несмотря на вежливые слова, Лоримар выглядел кисло. Такое выражение сделало его лицо ещё более неприятным. Впрочем, а как ещё было выглядеть хозяину гостиницы, под крышу которого пробрался кровожадный оборотень, да к тому же этим оборотнем оказался охотник на нечисть? Как минимум, слухи о происшествии вываляют репутацию Снежного Приюта в грязи. Вполне возможно, заявятся с неприятными и не подразумевающими возможности не отвечать расспросами коллеги покойного Ялара по профессии. А может и желающие подсидеть этих коллег. В общем, у Лоримара было о чём печалиться. Но манер он не утратил:

— Отличная работа, почтеннейший. Не знаю, просто не знаю, как отплатить вам за ваш подвиг. Могу лишь надеяться, что бесплатное проживание, лучшая еда и пара бутылок моего отборнейшего вина, станут хорошим началом.

Оррик пробурчал что-то вежливое в ответ. Заискивающий и благодарный Лоримар ему по-прежнему не нравился. Мелькнула даже в голове мысль, что для хозяина гостиницы под чьим кровом меньше чем за полдня образовалось три трупа, он как-то слишком уравновешен. Но Оррик отложил её в дальний угол — сейчас его ум был сосредоточен на другом.

* * *

Совершенно никого не могло удивить, что к тому времени, как в комнату Оррика принесли обещанное Лоримаром вино, там же находилась и Йолль. Оррик болтал без умолку, вспоминая разные похожие приключения, в которые попадал во время своего долгого путешествия, в которых ему помогли внимательность, наблюдательность и знания о различных чудовищах, Йолль смеялась и поддакивала, но казалась несколько скованной, а потом даже и напуганной. Это было заметно в различных мелочах, например в том, что когда Оррик налил ей вина, она почти сразу осушила чуть не половину кубка.

Тут Оррик почувствовал себя даже почти виноватым за то, что заставлял её дёргаться, хоть она его и обманывала. Он отпил из собственного кубка и решил потихоньку переходить к делу: