Чужестранец в землях загадок

В одном Оррик мог согласиться с Геси. Населявшие эти горы орки действительно напоминали отродий обезьяны и шакала — мелкорослые, сгорбленные, с руками чуть не до земли, лицами, не просто напоминающими уродливые звериные морды, а почти что ими и являющиеся, серой кожей и грубыми чёрными волосами. И пахло от них подобающе плохо. На сложенных почти как люди верзил с пустыми глазами, которых правители Ваану использовали в качестве боевых рабов, они походили так мало, что Оррик задумался даже, не обзывают ли «орками» всех околочеловеческих мутантов и подозрительных вырожденцев подряд. Впрочем, несмотря на худосочный вид, работать горные орки могли неплохо, выносливости, чтобы махать заступом и лопатой, им было не занимать.

Желание работать — другой вопрос. При одном приближении Оррика, окидывающего рабочих критическим взглядом, оно, конечно, резко разгоралось. Не требовалось даже живительных пинков и затрещин. У местных методов работы с простыми смертными были и свои достоинства. Всё же, при одной мысли о том, чтобы следующее десятидневье работать надсмотрщиком, Оррику хотелось скривиться.

Пока Оррик ломал голову, как бы придать рабсиле искренней мотивации, он не забывал поглядывать по сторонам — он вообще об этом редко забывал. Впрочем, заметить не шибко умного орка, решившего втихую присесть отдохнуть за углом показавшейся из песка массивной стены, мог бы и невнимательный человек. Но от внимания Оррика не укрылось и кое-что ещё.

— А ну замер! — рявкнул Оррик самым зверским голосом, на который был способен.

Даже если б орк не понимал Общего наречия, его парализовало бы одним тоном. Так что он не успел даже ничего толком промямлить, прежде чем Оррик выхватил шпагу, сделал несколько быстрых шагов и нанёс удар, так быстро, будто молния сверкнула.

Зато потом вскочил как ошпаренный — а все прочие орки вокруг замерли. Не все вокруг могли видеть на песке скорпиона, с отрубленным остриём шпаги хвостом, так что для наглядности, Оррик вторым ударом проткнул его и поднял извивающееся насекомое повыше. Скорпионы в Ваану водились такие, что впору видеть в ночном кошмаре — размером чуть ли не с ладонь, чёрные как смоль, волосатые. Их яд мог свалить даже слона или дваждырождённого на ступени Молодости. Ну а уж смертного единственный удар жалом обрекал на весьма быструю, но весьма мучительную смерть, если только в нескольких шагах не окажется чародея-целителя или бутылочки с универсальным противоядием.

На короткий миг повисла тишина, работа прекратилась, орки смотрели на издыхающего скорпиона, потом начали рефлекторно оглядываться вокруг. Оррик вскинул голову, прислушиваясь к неким очень тихим, подозрительным звукам, которые теперь не заглушались шумом работы. И тут же тишину разорвали крики ужаса. Оррик не замедлил рвануть в направлении, откуда они раздались, одним прыжком вскочив на вершину начавшей обнажаться каменной громады, по другую сторону которых рабочих вдруг обуял испуг, вместо того, чтобы её обходить. И сам с трудом сдержал испуганный возглас, едва не наступив на ещё одного скорпиона. Да что там «одного» — из обнажившейся трещины в древней плите, они теперь ползли кипящей чёрной волной — словно резкие крики вдруг взбудоражили их гнездо.

Оррик в каких только переделках не бывал, так что не спасовал и перед опасностью, против которой было немного проку от шпаги или пистолета.

— Огня! Огня! — заорал он во всю глотку, с каждым словом разрубая надвое ещё одного скорпиона у своих ног. — Тащите огня! Углей! Масло!

Надежды выжечь мерзких тварей прежде чем те успеют расползтись по всем раскопкам было мало, но Оррик и вправду имел опыт командования на войне, так что знал — уж лучше делать нечто не слишком полезное, чем не делать ничего.

Чувства у Оррика были острые, но пока в пределах человеческих. Зато они подкреплялись необычайной внимательностью, без которой, он, наверное, умер бы молодым. Вот и сейчас ему помогло то, что он краем глаза заметил, как Мелам на своём холме выполняет размашистые колдовские пассы — и не просто заметил, а и осознал, что тот делает. Так что Оррик отскочил за миг до того, как воздух вокруг извергавшей скорпионов трещины вдруг обратился в тягучую жижу и область этой жижи начала стремительно расширяться во все стороны, подобно выдуваемому из раскалённого стекла сосуду. Внутри неё движения мерзких насекомых замедлялись до крайности, словно помутившийся воздух вокруг них и вправду вдруг приобрёл консистенцию жидкого стекла. Скорпион, отброшенный пинком Оррика, влетел в колдовской пузырь и завис в воздухе, его полёт неожиданно сделался медленнее, чем у опускающегося на землю пёрышка.

Лишь несколько особенно прытких скорпионов оказались вне области замедления. Оррик выдохнул с облегчением и тут же заорал на орков, чуть не попадавших навзничь при виде настоящего чародейства, снова:

— Чего замерли?!? Пошевеливайтесь, пока заклинание держит этих тварей!

Он улучил миг, чтобы задержать взгляд на Меламе. Чернокнижник, конечно, потом скажет, что опасности для него всё равно не было…

* * *