Чужестранка. Книга 2. Битва за любовь

Был уже конец ноября, День Гая Фокса[10] давно миновал, но передо мной внезапно возникло видение пожара — языки пламени, лижущие деревянные стены и достигающие соломенной крыши, словно знамения Святого Духа. А в доме — чучело, изображение, скорчившееся в золе собственного очага, готовое обратиться в черную пыль с первым порывом холодного ветра, который ворвется на пепелище… Чертовски малое расстояние между справедливостью и жестокостью…

Я увидела, что Дженни вопросительно смотрит на меня, глянула ей в глаза и кивнула. Мы стояли с ней рядом — и по крайней мере на этот раз по одну сторону от зловещей и трудноуловимой черты.

Мы немного задержались на вершине холма; Мурта виднелся темным пятнышком возле огня внизу. Дженни порылась в боковом кармане юбки, потом втиснула в ладонь небольшой кожаный мешочек.

— Это деньги, полученные в квартальный день, — сказала она. — Они тебе могут понадобиться.

Я попыталась отказаться от денег, настаивая на том, что Джейми не захотел бы взять их, потому чтоони нужны для хозяйства, но из этого ничего не вышло: ростом вдвое ниже брата, Дженни была в два раза упрямее него.

Побежденная, я приняла деньги и спрятала их в самый потайной карман своего одеяния. По настоянию Дженни я взяла и маленький кинжал.

— Это Айенов, — сказала Дженни, — но у него есть еще один. Сунь его за край чулка и прижми подвязкой. И не вынимай, даже когда ложишься спать.

Она умолкла, но казалось, что она хочет еще что-то сказать. Так и вышло.

— Джейми говорил, — начала она осторожно, — что ты могла бы… кое о чем мне сообщить. И еще он говорил, что я должна поступать по твоим советам. Ты… хотела бы мне что-то посоветовать?

Мы с Джейми обсуждали необходимость подготовить Лаллиброх и его обитателей к грядущим бедам, связанным с восстанием. Но мы тогда считали, что еще есть время. Теперь у меня времени оставалось самое большее несколько минут, в течение которых я должна была предупредить мою новую сестру, рассказать ей, как защитить Лаллиброх от грядущей бури.

Не в первый раз подумала я, какое это неблагодарное занятие — выступать в роли пророка. Я искренне сочувствовала Иеремии[11] с его сетованиями. И вполне понимала, почему Кассандра[12] не пользовалась популярностью. Но ничего не поделаешь. Стоя на вершине шотландского холма и чувствуя, как порывы осеннего ветра развевают мои волосы и платье, словно одеяния банши,[13] я обратила лицо к темному небу и приготовилась пророчествовать.

— Сажай картофель, — сказала я.

Рот Дженни слегка приоткрылся, однако она тотчас сомкнула челюсти и коротко кивнула.

— Картофель. Так. Ближе чем в Эдинбурге не достанешь, но я пошлю за ним. Много?

— Сколько можешь. Побольше. В горах Шотландии его сейчас не сажают, но будут сажать. Это корнеплод, который хранится долго, и урожай дает больше, чем пшеница. Отведи под него столько земли, чтобы можно было сделать запас. Настанет голод, очень сильный, на целых два года. Если есть земля или другая собственность, которая пока непродуктивна, то есть не приносит дохода, продай все за золото. Начнется война, будет всеобщая резня. Мужчин станут преследовать здесь и по всей горной Шотландии. — Я на минуту задумалась. — Есть в доме убежище священника?[14]

— Нет, дом построен уже после Протектората.[15]

— Нужно устроить такое убежище — в доме или в другом безопасном месте. Надеюсь, Джейми оно не понадобится… — Мне сжало горло при этой мысли. — Но кому-то может понадобиться.

— Хорошо. Это все? — Лицо у Дженни было серьезное и напряженное.

Я благословляла Джейми за то, что он надумал предостеречь Дженни, а ее — за доверие к брату. Она не стала расспрашивать меня, как да почему, она просто взяла все это на заметку, и я была уверена, что она сделает все как надо, в соответствии с моими высказанными наспех советами.

— Да, все. Во всяком случае, все, что мне сейчас приходит в голову. — Я попыталась улыбнуться, но попытка эта показалась несостоятельной даже мне самой.

Дженни это лучше удалось. На прощание она быстро погладила меня по щеке.

— С Богом, Клэр. Мы встретимся снова — когда ты привезешь моего брата домой.

Часть шестая ПОИСКИ

Глава 33 РАССКАЗ ДУГАЛА

Каковы бы ни были пороки цивилизации, мрачно размышляла я, преимущества ее никак нельзя отрицать. Возьмем, к примеру, телефон. Или, скажем, — для этого времени, — возьмем газеты, распространенные в таких крупных центрах, как Эдинбург или даже Перт, но совершенно неведомые в глуши Шотландского нагорья.

При отсутствии таких средств массовой коммуникации новости распространялись с той же скоростью, с какой передвигался человек. Люди в конечном итоге узнавали то, что им надо было, но с опозданием на несколько недель. И поэтому, отыскивая Джейми, рассчитывать можно было лишь на то, что кто-нибудь встретит его и сообщит об этом в Лаллиброх. Зима была на носу, и путешествие в Бьюли становилось невозможным. Обдумывая положение, я сидела и подкладывала хворост в костер.