Чужестранка в гареме

Войдя в каюту капитана, Халид пересек комнату, опустился на край кровати и дотронулся до спящей девушки.

– Отпусти меня! – прорычал он по-турецки, грубо встряхнув ее.

Полусонная, Хедер открыла глаза и улыбнулась. Протянув руку и дотронувшись до шрама на щеке принца, она пробормотала по-французски:

– Мы уже дома?

Халид, словно обожженный, отбросил ее руку.

– Твой дом в Англии.

Окончательно проснувшись, Хедер удивленно воззрилась на Халида:

– Теперь ты со мной согласен?

Промолчав, Халид подошел к иллюминатору. Он долго всматривался в звездную ночь, пытаясь обуздать разбушевавшиеся чувства. Презрение со стороны матери все время выводило его из себя. Но женщина, спавшая сейчас в его постели, не имела к этому ни малейшего отношения.

– Ну? – спросила Хедер.

– Спи, – тихо проговорил Халид.

– Сначала ты меня будишь, а потом приказываешь спать? – воскликнула Хедер. – Что за безумие?

Стоя спиной, Халид улыбнулся. Она права: он действительно сошел с ума. Если Елена Троянская заставила выйти в море тысячу кораблей, то его Дикий Цветок мог бы рассчитывать на десять тысяч, а то и больше.

Его Дикий Цветок? О чем, во имя Аллаха, он думает?

Халид вернулся, сел на кровать и, протянув руку, дотронулся до щеки Хедер.

– У меня был трудный разговор с родственниками, но ты не виновата, – сказал он. – Прости.

«Прости»? От удивления Хедер на миг утратила дар речи. Подумать только, это чудовище начало обращаться с ней как с нормальным человеком, а не как с рабом.

– Иногда родственники могут причинять неудобства и даже раздражать, – сказала Хедер. – Я понимаю.

Халид улыбнулся ее словам.

– Моя мать родилась, чтобы причинять всем неудобства, – сухо проговорил он.

– Так у тебя есть мать? – выпалила Хедер. Принц удивленно изогнул темную бровь:

– Конечно. А ты думала, я появился из капусты? Хедер отрицательно помотала головой.

– А что же ты думала? – поинтересовался он.

– Я никогда не могла представить себе, что у злодеев могут быть матери, – отозвалась она и улыбнулась.

– Что такого смешного?

– Не могу представить, как тебя ругает мама... или как она тебя шлепает, – ответила Хедер и рассмеялась.

– Уверяю тебя, свирепого Меча Аллаха не миновало строгое воспитание. – Лицо принца вдруг потемнело, и он добавил: – Даже сейчас язык моей матери ранит больнее кинжала.

В этот момент принц превратился в обиженного маленького мальчика, и сердце Хедер потянулось к нему.

– Язык у нее еще острее, чем у меня? – спросила она.

– Намного. – Раскрыв объятия, Халид проговорил: – Уже поздно. Иди сюда, я убаюкаю тебя.

– Ты снова меня поцелуешь? – спросила Хедер.

– Нет.

Хедер так и не поняла, испытала ли она от его слов облегчение или разочарование. Она удобно устроилась в его объятиях и опустила голову ему на грудь. Халид некоторое время поглаживал ее по спине, чтобы она успокоилась и расслабилась, а затем опустил ее на подушку и поцеловал в лоб.

Прошла, кажется, всего минута, прежде чем Хедер снова потрясли за плечо. В ответ она перевернулась на другой бок и натянула на голову одеяло.

– Проснись, мой маленький цветочек, – ласково проговорил Халид.

– Отстань, – проворчал «маленький цветочек».

– Мы дома. – Халид сорвал с нее одеяло.

Хедер раздраженно уселась на постели и отбросила со лба непокорные медные прядки.

– Мой дом в Англии.

– Твой дом там, где я, – возразил принц. – Вставай, я помогу тебе надеть яшмак.

Слишком усталая для того, чтобы спорить, Хедер поднялась и простояла спокойно все время, пока принц закутывал ее в черную ткань с головы до пят.

– Я хочу есть, – сказала она.

– Ты все время хочешь есть, – отозвался принц, закрыв ей лицо вуалью.

Потом он вывел пленницу на палубу, взял на руки и по веревочной лестнице спустил в шлюпку. Когда они доплыли до берега, он выскочил на песок первым и помог ей сойти.

– В моем доме тебя ждут, – проговорил он, указывая на вершину холма.

Хедер подняла голову. Даже ночью дом этого чудовища выглядел так, словно способен выдержать тысячелетнюю осаду. Как ей удастся сбежать из такой крепости?

– Ты думаешь, я стану взбираться по склону скалы? – потрясенно спросила девушка.

– Для трусливых есть тропинка.

– Добро пожаловать! – послышался высокий голос. Хедер с трудом отвела взгляд от замка. На песке у их ног склонился в поклоне маленький человечек. Его лоб был прижат к носку сапога принца.

– Встань, – приказал Халид по-турецки. Маленький пухленький человечек встал и улыбнулся, весь к услугам своего хозяина. Волосы и глаза у него были черные, а кожа смуглая.

– Меня зовут Омар, и я готов служить вам верой и правдой.

– Это Хедер, Дикий Цветок, – сказал Халид по-французски. – Служа ей, ты служишь мне.

Омар кивнул и, повернувшись к Хедер, проговорил:

– Пожалуйста, пойдемте со мной.

Хедер прижалась к Халиду. Этот жест несказанно удивил его. Как он сумеет отпустить единственную женщину, смотревшую на его уродливый шрам без страха и отвращения? Как он сможет продать женщину, которая явно решилась доверить ему свою безопасность? От этой мысли он преисполнился угрызениями совести.

Обняв девушку за плечи, он повел ее наверх в замок. Омар шел следом за ними.