Чужеземец

Размечтался! Какая тебе медицина? Тут понять бы, где ты… Алан вновь попробовал открыть глаза. Надо же — получилось!

Комната была небольшая и без окон. Освещалась лишь факелом, который торчал в позеленевшем медном кольце на стене. А стены завешены тростниковыми циновками, и такие же циновки — вместо дверей. Пошевелив руками, он и под собой обнаружил такие же циновки, на ощупь довольно мягкие.

Глинобитный пол был чисто выметен, понизу тянуло холодком, в котором явственно ощущались какие-то пахучие травы.

Это куда ж его занесло? Городская темница? Совсем непохоже! Местные темницы Алан знал. Угораздило попасть в первый же здешний месяц. История вышла глупая — не удалось расплатиться на постоялом дворе… Самое обидное — с финансами у него было неплохо, улыбчивый меняла в Тингайе дал за слиток столько медяшек, что едва в поясе уместились. Однако монеты трактирщику не понравились. Мрачный бородатый дядька и лизал их, и кусал, а после заявил, что не деньги это вовсе, а незнамо что… Послал поварёнка за стражей. Вот и пришлось скоротать ночку в анорлайской тюрьме… Вообще-то ему тогда здорово повезло. Отсидел ночь с ногами в колодке, отгоняя от себя кусачих жуков, а утром его выволокли на свет, без особого усердия всыпали дюжину плетей и отпустили восвояси, посоветовав не мелькать в Анорлайе, где бродяг не любят. Самое удивительное — все вещи вернули в целости, ну, за вычетом половины медяшек. Добрые люди, могли бы и голым оставить.

Нет, общего с темницей тут — всего лишь факел и отсутствие окон. Явно жилой дом.

Но чей? И как он тут оказался? Кто притащил его сюда?

И кто вымыл? Оглядев себя, насколько позволяли силы, Алан не увидел ожидаемой грязи и запекшейся крови. Не увидел и своего хитона — зато обнаружил, что обмотан мягкими и на первый взгляд чистыми тряпками. Они не сковывали движений, но и двигаться пока было нечем. Руки едва шевелились в суставах, а о ногах ему не хотелось думать. Ног он не чувствовал.

Не оставалось ничего другого, как ждать. В конце концов, когда-нибудь всё разъяснится. Во всяком случае, главное понятно — умереть ему не пришлось. Может, потому что нужен здесь Господу? Мысль была приятная, такую мысль хотелось смаковать, как шоколадный пломбир. Это ж надо, какой великий праведник, просветитель заблудших, защитник сирых… Для круглого счёта не хватает лишь слова «равноапостольный»… Во рту сделалось кисло. Куда уж логичнее предположить: ты настолько не готов к зачёту, что тебя выгнали, велев как следует подготовиться и прийти во вторник… Дал Господь шанс покаяться, так нечего гордыню чесать…

Молитва шла трудно, мысли разбегались, но многолетняя привычка брала своё.

Кое-как он в уме прочитал вечернее правило, хотя вечер ли сейчас, утро ли — сказать было решительно невозможно. По внутренним ощущениям не поймёшь — там, внутри, звучало лишь два голоса — боль и жажда. Ну и третий, пока ещё тихий голосок намекал, что неплохо бы и облегчиться. Интересно только, как это осуществить технически?

Где-то вдали послышались лёгкие шаги. О! Идёт информация! Алан, собрав все силы, приподнялся на локте и уставился на ближнюю дверную циновку.

Отодвинув занавесь, в комнату вошла женщина. Довольно высокая по здешним меркам, в обычной одежде — просторной серой тсамни, так что не понять, худая или полная.

Судя по волосам, в которых седина сравнялась с чернотой, женщина была в почтенных годах. Правда, её загорелое лицо не слишком напоминало старушечье, не наблюдалось морщин и складок. А кроме того — глаза. Большие, карие, даже с какой-то прозеленью. Что-то в них такое чувствовалось… нестандартное.

— Мир тебе, добрая женщина, — с трудом проговорил Алан. Каждое движение давалось болью, голос вышел хриплый, точно у безнадёжного алкоголика.

— Ишь ты, уже и языком ворочаем, — хмыкнула женщина с порога. — Занятное дело.

При таких-то ранах… Ну-ка, давай поглядим, что с тобой сейчас творится.

Она как-то неуловимо быстро оказалась рядом, опустилась на корточки и деловито принялась разматывать повязки. Руки её двигались ловко, намекая на немалый опыт.

Не прошло и пары минут, как Алан оказался полностью обнажён, однако смущения не почувствовал. Медицина — она и в Африке медицина, и дальше Африки.

Где всё-таки расположен Объект, спорили до сих пор. Конечно, местное небо в первый же год изучили более чем тщательно, но астрономы разводили руками — из расположения звёзд и туманностей ничего не вытянуть, Млечный Путь отсутствует как класс. Ни малейшего сходства с земным небом. Ясно только, что в радиусе пары тысяч парсеков от Земли такой картины быть не могло. Вполне возможно, что это не только не наша Галактика, но и вообще другая вселенная. Сторонники гипотезы Многомирья просто визжали от счастья.