Чужие грехи

– Соображает подрастающее поколение, – похвалил эксперт. – В общем, я вам сказал, а вы решайте. Заодно и помоетесь, как говорится.

– Подожди, Давыдович, там ведется учет клиентов?

– А как же, – хмыкнул Колкер, – вход строго по паспортам. Ведь что такое социализм, товарищи? – Он назидательно поднял указательный палец. – Это учет и контроль. Ну, и полная электрификация всей страны, разумеется.

В направлении Мочища выдвинулись только вечером – на машине Варламова. Старенький «Москвич» пыхтел как паровоз, покоряя километры правобережья. В стране заканчивался первый выходной из двух возможных – люди гуляли по Нарымскому скверу, заполонили тротуары. Из ресторана «Скоморохи» при цирке неслись мелодии и ритмы зарубежной эстрады. На виадуке вопреки правилам дорожного движения стояли свадебные машины, позировала уставшая невеста – вся в белом и в фате. Припозднились люди – семь мостов по городу искали…

Из города вырвались только в начале восьмого вечера. Варламов переключил передачу – двигатель уже захлебывался. Дальше шли ровнее, расслабились. Отправились вдвоем с начальником отдела – остальным был дан наказ работать до победного, а потом, так и быть, по домам. Завтра выходной – а то толку от вас в понедельник…

– И где тут это банно-прачечное хозяйство? – ворчал Варламов, всматриваясь в указатели. Нужный поворот не проехали, свернули на укатанную грунтовку. В темнеющем воздухе зеленели сосняки, весело бежали по косогору березки. Местность казалась безлюдной. Дорога входила в крутой поворот, взмывала над водоотводной канавой.

Сгустился лес вдоль обочин. А потом вдруг расступился, показался дощатый забор, за ним теремки, беседки, здание «барачного типа» с резьбой и башенками. Развлекательное заведение занимало крупную площадь. Голубело компактное озеро, вокруг него стояли громоздкие шезлонги отечественного производства. Народ отдыхал после праведных трудов, смельчаки, разгоряченные после бани, ныряли в озеро; над беседками поднимался дым – отдыхающие жарили шашлыки. Въезд на территорию практически не охранялся – понятно, что люди со стороны сюда не приедут.

Вахтер покосился на «Москвича», зевнул.

Дорожка петляла между акациями и посадками елей. Из-за деревьев доносился хохот, пищала женщина – ее подвергали процедуре «добровольного утопления».

– Коллеги с правобережья расслабляются, – проворчал Варламов. – И ведь никто не запретит, имеют право. Всю неделю боролись с преступностью. К черту жен, детей, даешь единение с природой…

Рядом с теремком, из трубы которого валил дым, расположилась шумная ватага. Даже в машине ощущались мясные ароматы. Поднимались тосты, группа скандировала троекратное «ура». Верховодил внушительный товарищ с лысой головой – в звании, судя по вальяжности, не ниже полковника.

«Звездочки обмывают», – подумал Алексей.

Административная часть располагалась в конце «барачного» здания. Лозунг над входом извещал, что граждане СССР имеют право на отдых. На стенде у беседки – еще один шедевр: «мужественная» женщина на фоне моря и кипарисов, сопроводительная надпись: «Солнце, воздух и вода множат силы для труда!»

Вдоль фундамента выстроились скамейки, на одной из них восседала дама бальзаковского возраста в соломенной шляпке. Она с любопытством уставилась на выходящих из «Москвича» мужчин.

Напевая под нос: «Иветта, Лизетта, Мюзетта, о, Жоржетта…» – Варламов взбежал по ступеням, проник внутрь комплекса. Решать вопросы нужно было быстро, пока слюни зависти не превратились в водопад.

Внутри все было пристойно – стены обиты деревом, стойка, календарь с Ириной Алферовой. По черно-белому телевизору шел многосерийный фильм двухлетней давности «Хождение по мукам». Юрий Соломин в роли Телегина был импозантен и убедителен – не менее убедителен, чем десять лет назад в роли «адъютанта его превосходительства».

За стойкой чернел проход внутрь «барака». Видимо, здесь же сдавались номера для тех, кто устал от отдыха или желает уединиться с дамой сердца. В данный момент в помещении присутствовал только молодой человек: он что-то записывал в журнал, сверяясь со списком.

– Добрый вечер, товарищи, – он поднял голову, изобразил дежурную улыбку. – Рады вас приветствовать в нашей скромной обители. У вас заказано на восемь вечера? Добро пожаловать, товарищи, баня уже растоплена, к мангалу осталось лишь поднести спичку. Отзывчивые работницы нашего заведения помогут вам накрыть стол, составят компанию…

– И ведь не привлечешь за занятие проституцией, – глухо бросил Варламов спутнику, – такая волна пойдет – аж до первого секретаря обкома… Нет, молодой человек, спасибо, мы по другой части, – он вынул корочки. – Расследуется дело о тройном убийстве, так что будь любезен, мил человек, подсоби. Мы же не будем вызванивать с твоего поста начальника городского УВД, чтобы подтвердил наши полномочия?

– Конечно, товарищ майор, – работник чуток растерялся. – Но у нас приличное заведение, которое посещают уважаемые товарищи, вот, например, сегодня отдыхают видные лица из городского совета народных депутатов…