Чужие грехи

– Бред какой-то… – голос потускнел, собеседник проглатывал слова. – Какие похожие преступления? В нашей стране постоянно кого-то убивают, похожие преступления совершаются каждый день… Ладно, не буду вас учить выполнять свою работу, простите. Последний вопрос: мне до сих пор не выдали тело жены. Насколько знаю, все экспертизы проведены. Нельзя ли ускорить процесс? Судебные медики всегда тянут до последнего, без пинка не пошевелятся. Дело в том, что сегодня прилетят из Норильска родственники Анны – сестра с мужем. Родители прибыли еще вчера – поездом из Красноярского края. Сами понимаете, они приехали проститься с Аннушкой…

– Понимаю, Вадим Александрович. Я поговорю с Колкером, постараемся ускорить процесс. Прошу простить, Вадим Александрович, много дел. Всего доброго.

В коридоре, выходя от Сергеева, он столкнулся с еще одной отметившейся в деле личностью. Тимофей Иванович Беликов, одетый в потертый костюм с когда-то модной жилеткой, стоял у стенда «Их разыскивает милиция» и с интересом вглядывался в лица преступников. В костюме он выглядел совсем не так, как в штормовке и болотных сапогах. Чувствовались внушительность и авторитет.

– Тимофей Иванович? Какими судьбами?

Мужчина повернул голову, узнал не сразу, посмотрел настороженно. Потом вспомнил, подобрел, протянул руку:

– Приветствую. Капитан Разин, если не ошибаюсь? Да, мы с вами виделись при весьма печальных обстоятельствах…

– Все правильно, Тимофей Иванович. Соскучились по родным пенатам или что-то вспомнили?

– Да нет, молодой человек, пенаты в мою бытность были совсем другие, и не здесь, – бывший прокурор сдержанно засмеялся. – А вспоминать нечего, все, что помнил, сразу сказал, добавить ничего не имею. Следователь вызывал – для уточнения показаний. Фамилия у него еще такая… Шелковичный. Та бумажка, что на коленке писали, в негодность пришла. Зафиксировал заново, задал несколько уточняющих вопросов. Как ни крути, я главный свидетель, да еще и тело нашел… Хочу к Варламову заскочить, раз уж здесь. Раньше часто общались, даже приятельствовали. Жену его скончавшуюся хорошо помню, достойная была женщина – умница, красавица, а главное, прекрасно готовила. Эх, такая утрата была для Виктора Павловича… Проводите до его кабинета, молодой человек?

– Увы, Тимофей Иванович, боюсь, вы многого не знаете… – Алексей сокрушенно вздохнул. Он украдкой всматривался в лицо собеседника.

– Что еще случилось? – Тень легла на загорелое лицо пенсионера. – Мне следователь ничего не рассказывал… Живой хоть?

– Живой… Но плохо все, Тимофей Иванович.

– Ладно, хоть живой… – Беликов немного расслабился. – Рассказывай, капитан, не томи. Слушай, ты драматургический факультет не оканчивал? Умеешь держать собеседника в подвешенном состоянии…

Алексей описал ситуацию лаконичными фразами. Беликов удрученно покачивал головой, цокал языком.

– Сам-то ты уцелел, капитан, а вот Палыч… Почему не уследил? Ладно, от тебя там ничего не зависело… Навестить-то его можно? В какой больнице лежит?

– Бессмысленно, Тимофей Иванович. Варламов в коме, вряд ли будет с вами разговаривать. Передачи тоже не возьмут, пока состояние не улучшится.

– Вот досада какая, – посетовал пенсионер, качая головой. – Но что поделать, работа такая, иногда приходится и жизнью рисковать… Слушай, я телефон вашего отдела у дежурного спишу – буду звонить иногда, справляться, не возражаешь? Расстроил ты меня, капитан, сильно расстроил… Ну, будь здоров, еще свидимся, – Беликов протянул руку с толстыми мозолистыми пальцами.

Глава десятая

В начале седьмого вечера весь личный состав собрался в отделе. О том, что пора по домам, никто даже не заикался. Небо хмурилось, собрались тяжелые тучи, дружно двинулись на юг. Потемнело, как поздним вечером. Но дождя пока не было. Сидели тихо, с кислыми минами. Только практикант чему-то загадочно улыбался, но не спешил делиться новостями. Может, и правильно – опять засмеют.

– Ну что, работники, – Алексей вздохнул, – обрели гармонию? Все поставленные задачи выполнили? Крюгер, почему молчишь? Ау! Тебя переименовали?

– Что? – Капитан вздрогнул. – Леха, кончай выделываться, пойдем домой, трудный день был…

– И в чем он, интересно, трудный? – ядовито осведомился Разин. – Маковой росинки во рту не было?

– А что, прорезаются командирские нотки и язвительный начальственный тон, – заметила Лида. – Скоро кричать научишься, Алексей Егорович. Спешу доложить, Анна Лучинская несколько лет назад увлекалась лыжными гонками. Тренировалась на спортивной базе в Бугринской роще, в свободное от работы время. Занималась месяца четыре – только один сезон. Потом там случилось что-то неприятное, и она покинула секцию. Вроде тренер приставал. Анна уже была замужем, а муж Вадим начинал работать в следственном отделе. Сам приехал морду бить. Но, по свидетельствам очевидцев, не справился – мало каши ел. Тогда зашел с другого конца, и лыжную базу замучили проверками. Увлекались ли лыжным спортом Шмелева и Ермолова, выяснить пока не удалось…