Чужие-III (Наш мир - тюрьма)

- Ты в порядке? - уголком рта шепнул Дилон Рипли. Она, все еще лежа на полу, быстро кивнула. - Уходи отсюда, сестра. У нас сейчас будет воспитательное мероприятие для кое-кого из братьев. Мне придется заново внушить им некоторые ценности духовного порядка... О добре и зле, о том, что есть служение Господу - и что есть отказ от него...

В ходе схватки Дилон вскочил на ту самую плиту, куда повалили Рипли, и теперь возвышался над своей оробевшей паствой как монумент. Глаза его сверкали, голос гремел, железная дубинка подрагивала в опущенной руке сейчас он больше чем когда-либо напоминал проповедника первых веков христианства.

Придерживая одежду, Рипли поднялась на ноги.

"Черный ящик" и робот валялись рядом - там же, где она вынуждена была их бросить. Но теперь еще кое-что лежало между ними. Даже не "что", а "кто" - оно медленно, тупо шевелилось, пытаясь подняться.

Грегор теперь уже не был прежним красавцем: огромный выпуклый синяк закрывал ему пол-лица. И смотрел он на Рипли не прежним нагло-уверенным взглядом, а с испугом, как побитая дворняжка.

И Рипли, стиснув зубы, ударила его наотмашь. Ее кулак впечатался в правую скулу Грегора с такой же хлесткой силой, как минуту назад кулак Дилона - в левую. И Грегор снова ткнулся лицом в мусор.

18

Нет, то, что устроил Дилон на свалке, конечно, нельзя было назвать "воспитательным мероприятием". Да, он остался победителем, но трубой и кулаком он вколотил лишь страх в тела нескольких подонков. А это ненадежно, да и ненадолго, а до прилета спасателей - еще неделя. И вообще после того, как Рипли исчезнет из их мира - всем остальным еще жить и жить на Ярости...

Полагайся Дилон только на силовые методы, ему бы никогда не стать Пресвитером. Но он стал им, причем стал сам - вопреки планам тюремной администрации и вопреки желанию воровской "элиты".

Итак, теперь ему надлежало уже не вбить страх, а привить понимание. Причем на этот раз - не телам, а душам.

Трудная задача.

- 173... 174... Итого, у нас еще 176 свечей остается, - сказал кто-то из темноты. Кажется, это был Рейнс. Сказал - и зачавкал жевательной резинкой.

Полукруг зажженных свечей странным созвездием мерцал во мраке. Общие собрания заключенные проводили сами, в потайном месте, скрываясь от посторонних глаз. Эти собрания традиционно проводились в "Кольце очищающего света" - так здесь называли площадку, огороженную пламенем горящих свечей. Это была их давняя традиция, о которой не полагалось знать тюремщикам.

- Ты можешь потише жевать? - раздраженно спросил Дилон.

- А чего? - ответила темнота.

И снова раздалось чмоканье резинки.

- А ничего! Просто я пытаюсь посчитать, хватит ли 176 свечей, чтобы замкнуть круг достаточной площади. И я не могу думать, когда ты так усердствуешь над своей жвачкой!

На секунду наступило безмолвие. Но тут же его нарушил гулкий звон: где-то вдали, за пределами освещенного круга, с грохотом упала и покатилась пустая бочка из-под топлива.

- Опять?! - рыкнул Дилон.

- Это не я, - поспешил заверить Рейнс.

- Ребята, может, вы там что-то зацепили? Бомс? Голик?

- Нет... нет... - ответили два голоса из тьмы. А больше никого в этом отсеке и не было.

- Что за черт?! - Пресвитер приподнялся. - Эй, кто там?!

Сперва ответом была тишина. Потом будто бы кто-то быстро пробежал по самой грани освещенного пространства. Потревоженный воздух колыхнул свечные огоньки, задув из них один или два.

И тут Дилон, даже не шестым, а каким-то двадцатым чувством ощутил опасность. Это не было рациональное чувство - просто страх перед Неведомым паучьими лапами пробежал у него по спине.

Он тут же устыдился этого страха и шагнул в направлении странных звуков. Но за эту секундную заминку его успели опередить. Ближайший из заключенных - это был Бомс, самый надежный, единственный среди собравшихся здесь, на кого Дилон мог положиться при любых обстоятельствах, - уже двинулся в сторону шума. Зажженный им от свечи факел чадил и плевался искрами.

Через несколько секунд сидящие могли видеть только этот факел, огненной точкой прорезающий мрак. Все остальное проглотила тьма.

- Что там, брат?

- Ничего...

Бомс шел не скрываясь. Он отчетливо знал, что здесь некому ему угрожать, и был абсолютно уверен, что вскоре обнаружит кого-нибудь из своих "союзников", который тайком пробрался в отсек и сейчас пытается подслушать их разговоры. А обнаружив - легонько, без злобы даст ему по физиономии, за шкирку приволочет в "Кольцо" и поставит перед Пресвитером по стойке "смирно". И поделом! Не умеешь шпионить - не берись!

Что-то метнулось от него в сторону, на четвереньках пробежало вдоль штабеля бочек.

- Ну-ну, шутник, - Бомс пригнулся, всматриваясь, - и далеко ты собрался?

Теперь ему, прячущемуся, не уйти: Бомс отлично видел, что тот - кем бы он ни был - сам загнал себя в тупик, образуемый рядами бочек и изгибом стены.

- Вылезай! - рявкнул Бомс, загораживая единственный путь к отступлению.