Чужие камни Ноккельбора

Уже на третий день пути Векша узнал, кто вырыл яму, в которую окунулся он неподалеку от Лукичей. С серого вечернего неба лило, как из ведра; насквозь вымокший Векша, стоя под деревом с раскидистой кроной и стуча зубами от холода, наблюдал, как из норы с водой выползало нечто. Было оно мутно-серым и бесформенным, словно слизь на мокром заборе. Расплескивая грязную воду, нежить неуклюже вылезла на поверхность, придавливая грязь вокруг дыры. Учуяв Векшу, оно затихло, потом истошно завизжало, ощетинилась без малого сотней когтей-крючьев и вновь ушло в яму, булькнув на прощание. Векша с ужасом представил себе, как его ноги ступали по телу такой же страшной невидали. «Храни меня, Мора» – запричитал он, попытавшись представить, что сделала бы с ним тварь, не будь на нем покровительства Могильной Хозяйки.

Страхолють была повсюду и нигде. Как только над рекой сгущалась мгла, лес наполнялся нечистью и звуками, что она издавала. Ни разу мальчик не решился отойти от реки и заночевать в чаще. Он не сомневался, что Морин дар не даст ему пропасть в зубах страхолюти, однако боязнь перед обитателями ночного Чернолесья так и не смог пересилить. А потому, закутываясь в пропахшую дымом шкуру, он каждую ночь вслушивался в свое внутреннее чутье. Страхолють была рядом, и чувство лишь очерчивало приблизительные контуры тварей. Признаться, Векша и не хотел узнавать о них больше. Ему вполне хватало смутных теней, что наблюдал он в сполохах костра. Поэтому мальчик закрывал глаза, сливаясь с ощущением странной жизни вокруг, и засыпал.

Векша снова сел на завалившееся дерево и еще некоторое время рассматривал гномью факторию. Пожалуй, единственное, чего не хватало этой грандиозной постройке – самих свергов. Даже отсюда было видно, что Флузарм полностью и абсолютно безжизненен. Поразмыслив, Векша решил этому не удивляться. Времена изменились, и то, что жило в лесу, могло заинтересоваться обитателями фактории. «Сожрали их – вот и все дела» – подумал подросток. Он сморщился, обгрызая отросший ноготь. – «Или гномы на Равнину ушли, в свои города». Векша не выдержал и ухмыльнулся. Он был рад такому обстоятельству, ибо не был готов к встрече с нелюдями. Пока что – не готов… Кто знает, как встретят его коротконогие? Нет, лучше уж в лесу подольше помаяться. «Авось, додумаюсь до чего-нибудь» – решил мальчик и вспомнил любимую дедову поговорку. – «Придет день, придет пища».

Ему не терпелось обыскать Торжище. Он поднялся, отряхнул прорванные на заднице штаны, закинул за спину котомку и двинулся вниз по холму. Склон был скользкий после утреннего дождика, а посему приходилось хвататься за молодые деревца, чтобы не подскользнуться. Дождливое лето выдалось. Векша не помнил дня, чтобы хотя бы раз с неба не лило.

***

В Фактории случилась беда. Векша понял это сразу – за десяток шагов до стены воняло. «Мертвяки» – поморщился мальчик. Он надеялся, что гномы давно ушли из этого места и можно будет беспрепятственно поживиться тем, что они забыли прихватить с собой. Подросток нерешительно постоял немного в тени между деревьями, внимательно прислушиваясь к звукам. И точно – из-за частокола доносилось недовольное карканье ворон. Огромная стая галдящих черных птиц кружила над сверговым селищем; особо любопытные сидели на верхушке высоченной стены и, перемигиваясь, разглядывали невесть откуда взявшегося человека.

«Это они из-за мертвого мяса ругаются» – подумал Векша. Он уже не сомневался, что там, за стеной ждет его совсем неприглядная картина. «Мертвяки повсюду, как пить дать» – снова поморщился мальчик.

А потом произошло странное. Под своими ногами Векша почувствовал что-то твердое – что-то, сильно отличавшееся от мягкой лесной земли. Подросток посмотрел вниз и увидел Дорогу.

«Это Трехпутный Тракт» – догадался Векша и, присев на корточки, благоговейно потыкал указательным пальцем в твердокаменную поверхность. Через нее кое-где проросла трава, однако это была она – древняя, изъезженная тысячами груженных повозок, дорога. Даже за годы простоя, когда ни телега, ни сапог прохожего не ступали на нее, лес не смог уничтожить ее. Тракт был утрамбован намертво, и трава не сумела разрыхлить его.

Широкая настолько, что на ней могли разъехаться сразу несколько телег, дорога брала свое начало у запертых ворот Флузарма и шла сквозь лес куда-то вдаль, петляя между деревьями и заворачивая вдали.

– Трехпутный Тракт, – повторил Векша вслух. Странное имя предки для дороги выбрали. – По нему я до самого Ключеня дойду.

Ему стало страшно и, в то же время, любопытно – что же там, в конце пути? Упирается ли он в город и заканчивается там? Или же идет дальше, в неведомые земли? И понял тут Векша, что дальше идти ему не по диким местам. А это значит, что нужно держать уши востро. Так и с каменноликими можно по пути повстречаться. «Хотя какие альвы в лесу? Они, небось, ночи тоже боятся» – подумал Векша. Но все же оглянулся. Так, на всякий случай. – «Ночной Страх не посмотрит, что ты – древний да бессмертный. Сгложет вместе с конем да собакой. Был альв да вышел весь».