Чужие миры

Я спешно кивнул и вышел во двор, под дождь. Велел Шелису идти в зал (кажется, мальчишку шатало), а сам стал ждать пробуждения Веньки. Поднять его из гроба получилось бы куда быстрее (семь-восемь минут, включая подготовку обряда). Когда конюх, на все лады костеривший «эфинский ливень», соизволил-таки явиться, мне почудилось, что даже терпеливый Рысёнок смотрит укоризненно. Был бы я младше раза в четыре — точно сверкнул бы глазами.

— Учитель, как вы открыли ворота?

— Магией, — не отрываясь от настройки пятой «выгонялки» (от комаров), ответил я.

— Почему я не чувствовал… — чуть слышно пробормотал Шелис.

Я всё же услышал. Отвлёкся, повернул голову — мальчик сидел на кровати, кутаясь в одеяло, и смотрел в одну точку (справа от меня). Удостоверившись, что в точке нет ничего необычного, я сел на край кровати — так говорить удобнее.

— А ты и не должен был. Это же классическая некромантия, да ещё с малым номиналом, тебе такое положено замечать только сквозь «хрусталик».

Шелис повернул голову и наградил меня удивлённым взглядом. Хорошо, что мальчик отвлёкся от своих мыслей — о чём бы он там ни думал. Пребывание мага такой силы в пограничном состоянии чревато перекройкой политической (а иногда и физической) карты местности. Почему я решил, что состояние пограничное — сам удивляюсь: поймать мысли Шелиса я не мог. Так, подумалось…

— А как с помощью некромантии двигать брёвна?

— Когда-то эти брёвна росли на могильном кургане, а у деревьев хорошая остаточная память, сам должен знать.

— Да, знаю, а это можно применять и в некромантии? Я слышал, что в эМэЛьке…

— В магии крови слушают истории. А я могу и историю послушать, и задействовать. Арвешше Снежный говорит с деревом, заставляя его вспомнить о том, как оно росло. Я работаю с остаточной некроэнергией, или с энергией перехода, или… короче, что накопилось — с тем и работаю. Понимаешь разницу?

— Да, учитель. А что…

— Учиться будем завтра. Спи.

Мальчишка послушно лёг, поправил одеяло и закрыл глаза. Я подошёл к «шестилучице» и включил два оставшихся амулета. Надеюсь, сверх стандартного набора (мыши-крысы-тараканы, блохи-комары-клопы) здесь ничего не водится.

И всё-таки, практикант не выдержал:

— Учитель, а что такое «энергия перехода»? — спросил он.

Шелис осторожно выбрался из-под одеяла. Комната тонула в сумраке; несколько солнечных лучей, ухитрившихся пробиться сквозь мутное стекло единственного окошка, нарисовали на стене частокол. Учитель спал. Мальчик натянул штаны и рубашку, плеснул в кружку настоявшейся за ночь сребницы и босиком (ботинки пока не высохли) вышел из комнаты. Закрыв за собой дверь, он взлетел на сантиметр. Вряд ли учителя мог разбудить такой ничтожный всплеск силы, но мало ли… Всё-таки, стенка лишней не бывает.

На поиски умывальной ушло минут двенадцать (попробуйте найти в незнакомом доме комнатушку размером чуть больше шкафа!). За это время Шелису не встретилось ни одной живой души. За мёртвых маг не ручался: в лесу бы ещё определил, а в городе врождённое эфинное чутьё на нежить притуплялось.

Двор и видимую со двора часть дороги залило водой, ветер гонял по безбрежным лужам чёрные волны. Пустота стала жутковатой. Ладно, люди, а где галки? И вороны? Нет, не надо было на ночь про переходы спрашивать…

На конюшне отыскалось-таки шестеро живых: Лис, Рысёнок, две незнакомых лошади, спящий конюх и рыжая дворняга. Последняя не замедлила гавкнуть. Конюх пробормотал что-то невнятное. Может, рукава ему завязать?

Обдумывая пакость, Шелис насыпал в кормушки овса, погладил Лиса и улетел. Строить пакости он давно разучился.

…На лице спящего учителя замерла мечтательная улыбка. Шелис вспомнил рассуждения некроманта об энергии перехода и решил, что ему снится какое-нибудь изощрённое жертвоприношение. А вот во сколько они выезжают, учитель вчера не сказал (увлёкся предметом). Поэтому Шелис легонько потряс его за плечо.

Эльсиделл нехотя открыл глаза.

— Что такое?

— Утро…

Несколько секунд некромант молчал. Потом тихо вздохнул:

— И зачем ты меня разбудил? Мне такой сон снился!

— Интересный опыт? — понимающе спросил Шелис.

— При чём здесь магия? Будто мы сидели… неважно, с кем… неважно, где… да и вообще, это не твоё дело! А который час? — Эльсиделл потянулся за карманными часами, — Эфин, ещё восьми нет! Я спать хочу!

— А когда мы поедем?

— Поедем завтра, — Эльсиделл лёг и перевернулся на живот.

— Но учитель…

— Завтра, завтра, — в подушку произнёс учитель, — Лис устал, дождь на улице… отстань, а?

Дождя на улице не было, но Шелис понял, что от некроманта большего не добьётся. Что же такое ему снилось?

Увы. Интересный сон досмотреть не удалось. Взамен пригрезилась пакость — безграничная чернота, ветер бьёт в лицо, я стою за спиной Шелиса и пытаюсь понять, отчего мне мерещится неладное. Суть «неладного» во сне важной не казалась.

Сон мне не понравился. Было в нём что-то… То есть, я не провидец, но оттенки «уже-происходящего» может поймать любой сильный маг. И кажется, нынешний сон — из таких.