Чужие миры

Темное воинство пошатнулось, расплываясь серым облаком. Спящие быстро погрузились в землю, не желая вновь оказаться в спячке. Убийца, понимая, что с Творцом ему не тягаться, ускользнул по своей тропе, сверкнув напоследок обжигающе ледяным взглядом. На лице вдруг растаял туман и Энгир изумился, увидев молодое, искаженное в бешеной злобе женское лицо.

Воины опускались на землю, выпуская из ослабевших рук жалкие остатки оружия, только кое-где виднелись настоящие мечи древности, которым вовек не иззубриться в бою. Князь последним преклонил голову, глаза закрыты, дыхание спокойное, тихое. А время словно обратилось вспять, наполняя легкие павших воинов воздухом. Мирный, живительный сон взял власть в свои руки, излечивая раны людей. Жаль, не всех он вернет к жизни, не приставит отрубленную голову к плечам, но все же…

А время текло, возвращая Веалону облик, не запятнанный разрушительным смерчем темных, и Энгир, свободно подвигав плечами, обратил лицо к Верховному.

– Неразумных детей разнимать явился? – с горечью в голосе спросил он.

– Куда от вас? – развел руками тот. – Не хочется, да вы заставляете. Вот странно, – деланно удивился он. – Главный теперь ты, а призывают меня.

– Я в верховные защитники не набивался, – обрубил Энгир. – Это они тут все решили, а там, – он кивнул на небо, – все остается так, как должно. Я бы никогда не посмел посягнуть на твое место, и никто из остальных порождений тоже.

– В чем-то Довиан прав, – серебристые глаза стали задумчивыми. – Такому миру, как Роун нужен сильный герой, с оружием в руках, в доспехах, грозный, чтоб при одном упоминании его имени враги бежали. Словом, сила. А я разум. Ладно, – внезапно засобирался он, – пора идти потолковать с драчунами. До чего дошли, все средства в ход идут. А ты молодец, единственный на выручку явился, недаром тебя княжьим защитником почитают. Мог ведь отсидеться в тихом месте, так нет, горячая голова, помчался.

Верховный усмехнулся.

– Как это тебя в такой заварушке не увидят, что подумают.

– Сможешь прекратить? – поинтересовался Энгир прежде, чем сообразил, что сморозил глупость.

– Что? – Он удивленно вздернул брови. – И не подумаю. Сами разберутся, не маленькие. Главное, чтоб к людям не лезли. Народ и так мечется то сюда, то туда. Вроде Свет и Тьма такие разные, а соблазняют одинаково. Они это умом понимают и живут большинством посредине, как застряли.

– То есть ты больше ни ногой. – У Энгира даже плечи опустились. – Мол, сами расхлебывайте.

– А ты, как я, не лезь, – посоветовал Творец. – Оно тебе надо? Что было сказано? Осторожненько между ними стоять, а если дойдет до драки, что ж, тут лучше отойти в сторону. Сами разберутся. Так надо, слишком много власти забрал себе Свет, пора Тьме отыграться. Это и есть равновесие, за которым вы должны наблюдать. Похоже, все остальные это понимают, но только не ты. Ладно, еще здесь постоишь или вместе отправимся?

Энгир кивнул, и могучий жеребец понес его ввысь, вслед за исчезающим свечением, оставляя за спиной мирно спящий Веалон.

Глава девятая

Видгар пялился в потолок. Бездумно. Ждал.

Жарило сегодня славно, люди отсиживались в полумраке помещений и бранили колдунов, что так издеваются над народом. Стражники на стенах передвигались, как улитки, глядя себе под ноги, доспехи скинули – кожа прилеплялась к металлу и отрывалась только с мясом. Распахнутые настежь ворота пропустили лишь одного человека – седого старика в изорванной хламиде. Стражник глянул на него из-под опущенных ресниц да лениво махнул рукой, мол, чего встал, проходи, не отвлекай…

Легкие полупрозрачные тени скользили по улицам города, скрывая от солнца глаза цвета небесной сини. Тени тоже ждали. Ночи. Закат принес с собой желанную чистую прохладу. Она впитывалась людьми, как родниковая вода, пробуждающая от дневной спячки и подталкивающая к долгим беззаботным прогулкам по опасным темным улицах. Ночь всегда была запретной порой, даже не особо боязливые люди предпочитали переждать ее за запертой дверью, под родным кровом. Сильные телом и духом – да еще увешанные с ног до головы оружием, выдающим их намерения – смело выходили во тьму, только среди полного мрака чувствуя себя по-настоящему свободными. Здесь можно было жить, чувствовать себя настоящим, сбросить дневную маску, ведь в ночи не видно лиц, быть собой, таким, какой есть, а не каким должен. Ночная пора во Власке казалась смешением самых противоречивых людей: опасных убийц, воров, терпеливо поджидающих очередную жертву, бродяг и глупцов, вышедших не ко времени подышать свежим воздухом. Последних в этот вечер было на удивление много – то ли им давно не давали по морде, то ли попросту притупился инстинкт самосохранения. Осмелели, вытащились из домов на пару шагов, видят, что ничего не случилось и дальше идут. Авось пронесет, больно душный выдался денек.