Чужие паруса

Они-то, разрабатывая операцию, исходили из того, что противник всерьез посопротивляется, что сломается не сразу. Однако угольщики подкачали. Сейчас Сварог отчетливо понял, что Брестской крепостью угольный склад не станет. Ну кто-нибудь, может, и засядет в доме с намерением отстреливаться до последнего патрона, кто-то героически потопит баржу-другую, полагая, что тем самым наносит урон врагу. А может, и этого не произойдет…

Вот Сварог, например, уже прошел по мокрым мосткам, постоял на деревянном настиле местной набережной, выбирая, куда направиться, а в него пока так никто и не стрельнул ни разу. Поигрывая шауром, он выбрал самый широкий проход между постройками и через дюжины полторы шагов оказался на маленьком плацу, предназначенном для утренних разводов и вечерних поверок. На плац выходили двери трех строений, в одном из которых Сварог опознал казарму, в другом – столовку, в третьем – что-то типа штаба.

– Есть кто живой?

Тут бы, эффекту ради, пальнуть вверх из революционного маузера, но шаур-то бесшумен, вот беда…

– Вас приветствует дикая морская дивизия! Морские тачанки на подходе! Удалые хлопцы рвутся в бой!

Пальнул Пэвер. Пушечный выстрел с «Адмирала» разнес вдребезги вышку часового. Сварог же подошел к стойкам, между которыми висел медный колокол, за шнур раскачал язык и пустил по базе тревожный звон.

– На капитуляцию стройсь! Выходи, угольные крысы!

Следующим выстрелом с «Адмирала» разворотило крышу казармы.

– Ребята, ну это даже не серьезно! Биться-то будем или как?

Еще одно пэверовское ядро упало прямо перед Сварогом. Пробило доски, проделало в плацу дыру. Сварог не обратил на происшествие никакого внимания, еще раз звякнул в колокол.

– Есть кто живой, или где?

– А-а-а! – Из штабного здания выскочил человек в каске, на ходу бросил карабин, побежал по плацу, нелепо взмахивая руками.

– Эй, спрашиваю, есть кто еще живой? Выходи, сдавайся! – звонил и зазывал Сварог, уже откровенно хулиганя. – А ну, кому выходить, кому сдаваться! Даруется жизнь, жизнь почти задаром. А то вот сейчас приедут тоурантцы, тогда такое вам начнется. Куда вы все подевались?

Из того же штабного здания вышел человек в форме морского служащего.[14] Одной рукой он прижимал к бедру револьвер, похожий на английский «Веблей» времен англо-бурской войны, другой рукой размахивал кипой каких-то бумаг.

– Мастер офицер, прошу меня выслушать. – Он остановился, не дойдя до Сварога пяти шагов. – Я – крон-майор Прого Тританг, комендант этого объекта, находящегося в подчинении третьего отдела Адмиралтейства. Вот посмотрите.

Он разжал ладонь и выпустил бумаги на волю. Какие-то исписанные каллиграфическими почерками листы, какие-то бланки, какие-то брошюры полетели, закружились. Начало бумажного дождя совпало с очередным пушечным выстрелом от суб-генерала Пэвера. Ядро подняло фонтан воды аккурат между баржами.

– Инструкции, положения, уставы, – комендант смотрел на Сварога без страха, устало и отрешенно. – Каждый день… Каждый, мастер офицер! Каждый день утром и вечером… Утром и вечером! Я проводил занятия. Я заставлял их учить уставы и приказы. Мы отрабатывали с ними в теории действия по отражению атак противника. Мы проводили тактические игры…

Артиллеристы Пэвера перевели огонь на угольные баржи. Оттуда приносило грохот разрывов, там подлетали разнесенные в щепы сваи, разлетались черные угольные комья.

– Раз в неделю, мастер офицер, раз в неделю мы проводили учения по отражению возможного захвата базы. Я не давал им бездельничать. Еженедельно я проводил стрельбы, ежеутренне – физические занятия. Хотя, сами понимаете, вдали от штабов и командования разлениться ничего не стоит. Но я заставлял. И что?! И чего ради?!

Издали донесся дружный скрип раскручиваемых тросов: на талях спускали шлюпки для десанта.