Чужие. Русский десант

Маша приняла решение, когда челнок с собранным ООН и "Уэйленд-Ютани" экипажем "Патны" карабкался на орбиту Земли, доставляя людей к крейсеру. Ра-зумеется, еще можно было отказаться от полета, отдать дискету властям и тем самым спровоцировать самый громкий судебный процесс в истории, но… Маша, за-крыв глаза, представила слегка раскачивающуюся перед ней черную зубастую морду таинственного существа, знакомство с которым так усиленно пыталась скрыть Компания, и подумала: "Гори оно все огнем! Я просто хочу на них посмотреть. Да и это вряд ли получится – зверя с Фиорины убили, Рипли умерла и унесла с собой зародыша, на месте колонии Хадли сейчас выжженная радиоактивная пустыня… Когда вернемся с Фурии, тогда и поговорим".

"Уэйленд-Ютани" сработала неаккуратно, проводя спасательную операцию в тюремном комплексе. Они оставили после себя множество следов: конечно, трупы заключенных были скорее всего сожжены в плавильных печах; частицы чужого существа, убитого заключенными, вероятно, вывезены для исследований, но в то же время господин Ван-Льюен и прочие президенты – вице-президенты – руководители не догадались как следует упрятать улики. Они были уверены, что ООН никогда не заинтересуется погибшим поселком-тюрьмой. Разбитая шлюпка, кровь на стенах, следы кислоты, составлявшей, судя по видеозаписям, внутренностную жидкость чужой твари…

Маша подсознательно чувствовала – Компания что-то готовит. Что именно – было непонятно. Созданная Хиллиардом атмосфера разобщенности на корабле, его постоянные отказы общаться со специалистами – как с биологами, так и с биотехниками или военными – наводили на размышления. Создавалось впечатление, что господин руководитель полета чего-то ждет. Может быть, даже некоего сообщения с Земли. Хиллиард и его помощник оставались на орбите, не спускаясь на планету, хирурги-американцы тоже. Господин Блейк, оксфордский профессор, постоянно сидел в закрытой для остальных лаборатории и занимался чем-то непонятным.

Семцова старательно выполняла возложенные на нее обязанности. За те несколько часов, которые экспедиция провела на Фиорине, она взяла достаточно проб, чтобы определить – нет здесь никаких опасных вирусов. Да, впрочем, это ей было понятно изначально. Версия "Уэйленд-Ютани" об опасных микроорганизмах являлась только прикрытием. И все-таки чего ждет Хиллиард?

Казаков и Мария Викторовна разговаривали уже около получаса. Лейтенанту сейчас тоже было нечего делать: жилой комплекс обследован и признан безопасным для человека, его подчиненные взяли под охрану основные точки бывшей тюрьмы и шлюз, ведущий к посадочной площадке, на которой стоит челнок, биологическая бригада собрала нужную информацию… Часа через полтора-два модуль стартует с Фиорины, вернется на "Патну", и крейсер возьмет курс на Землю. А затем последует нудная рутинная работа: составление отчетов, рапортов и докладов, в которых будет значиться одно и то же – чужие вирусы не обнаружены, колония безопасна, причины гибели заключенных не выяснены.

– Мне кажется,– проворчал Казаков, притушивая сигарету о металлическую плиту двери шлюза,– что вы, Мария Викторовна, знаете чуточку больше, чем я. И дураку понятно, что здесь нет никакой инфекции. А вы бродите по комплексу с этим приборчиком, – лейтенант указал взглядом на прикрепленный к рукаву Сем-цовой детектор движений живых организмов, – пытаетесь кого-то выследить, рассматриваете какие-то кислотные потеки… По-моему, дырка в полу, которую мы нашли в бывшем медицинском блоке, была просто выжжена кислотой, пролитой неосторожным доктором или медицинским техником.

– Да? – мрачно усмехнулась Маша. – Сергей, вам не кажется, что в такой маленькой больнице, как здесь, на Фиорине, никто не будет хранить концентрированную кислоту? Она просто не нужна. Кроме того, ожог на металле совсем новый, ему около месяца. Я просмотрела данные по оснащению медчасти Фурии и не нашла в описи опасных окислителей.

– Это металлургический завод,– ответил Казаков.– Может быть, принесли с предприятия?

– Ерунда, – поморщилась Маша. – В одном вы правы, лейтенант. Я действительно знаю больше, чем вы. Только мои знания сейчас не пригодятся. Здесь никого нет, кроме нас, людей.

– Сейчас нет? – Казаков проницательно глянул в глаза Семцовой. – А месяц назад кто-то был? Я имею в виду, не человек?

Маша помедлила и едва заметно кивнула,

– И куда он исчез? – полушепотом спросил Казаков. – А может быть, они? Кто перерезал здешних зэков?

– Не скажу, – твердо ответила Маша. – Это не от недоверия к вам, лейтенант. Я еще сама толком ничего не знаю.

– Тогда хотя бы скажите, чего следует бояться.– Казаков напустил на лицо хмурость. В конце концов, он отвечает за безопасность гражданского персонала и должен знать, что происходит вокруг и какова может быть угроза. Вечно эти ученые темнят, не желая раскрывать свои тайны, которые рано или поздно станут явью!

Маша решилась:

– Крупный организм, чуток смахивает на огромное насекомое. Черная окраска. Хищник. Обычно нападает сверху, с потолка. Это все, что я могу сейчас сказать.