Чужие. Русский десант

– Все, возвращаемся.– Андроид быстро подошел к раскрытой створке люка.

– Что вы там делали? – напряженно спросила Семцова, когда они забрались в вездеход и Казаков закрыл кормовой люк. Бишоп, не отвечая, отправился в кабину, перешагивая через вытянутые в проходе ноги. Лейтенант, буркнув что-то невнятное, нахмурился и полез обратно в пулеметную башню. Маша, разозлившись, отправилась за андроидом и, бесцеремонно выгнав Ильина в салон, устроилась в кресле рядом.

– Вот все и закончилось, мисс, – проговорил Бишоп, глядя на мерцающие экраны приборной доски и манипулируя штурвалом. – Наша экспедиция завершена. Может быть, теперь мне всерьез называть вас капитаном?

– Экспедиция – да. Ты, надеюсь, не забыл, что нам предстоит сделать? А насчет капитана… Ерунда какая! Посмотрим…

Бишоп минуту помолчал, а затем повернулся к Сем-цовой и, глянув ей в глаза, медленно, раздельно произнес:

– Я еще раз повторяю, ваша затея безумна. Но вы человек… Я вынужден подчиниться. – А после короткой паузы добавил: – Однако я помогу вам сознательно. Это принятое решение. Если вам будет понятнее – индивидуальная программа более высокого уровня. Приоритет.

Семцова кивнула и уставилась в передний обзорный иллюминатор, с которого Бишоп уже убрал заслонявший стекло броневой щиток. Если Казаков не подведет (а не должен подвести! Во-первых, он свой – русский. Во-вторых, он сам видел, что к чему), то ее действительно безумный план будет выполнен.

Вездеход быстро катился вперед, слегка вибрируя. Казаков, уже не отвлекаясь и не думая ни о чем, кроме дела, оглядывал окружающую местность в некий гибрид перископа и прицела с инфракрасным видением, но даже единого намека на преследование не было. Внизу, в салоне, Баулин, быстро нашедший общий язык с истосковавшимся по общению за часы, проведенные взаперти, медтехником, живописал тому свои приключения, а остальные впервые за несколько часов расслабились по-настоящему – просто молча сидели, полуприкрыв глаза.

И вот позади последний холм, бронированный жук победно урча сполз в небольшую долину, где совсем рядом друг от друга словно вырастали из лавового поля стремительные силуэты атмосферных модулей. Один из них уже отлетался навсегда. Громыхнула, опускаясь, ярко освещенная платформа, и только Бишоп успел выключить силовые установки, въехав на нее, как вездеход скрылся в чреве челнока. Зашуршали замки герметизации грузового отсека. Погасли мощные прожектора и красные огоньки световой сигнализации.

Все. Приехали.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Прилив напряжения схлынул, оставив после себя белый песок усталости. Еще держался в дальних закоулках сознания "эффект присутствия" Чужих, но, едва лишь неживой голос информационной системы челнока провозгласил, что "подъемная платформа грузового отсека герметизирована, контакта с наружной средой нет", на весь отряд Казакова шквалом налетело одуряющее чувство безопасности. Пускай соберутся все твари, которые только остались там, снаружи, – в челнок не сможет пробраться даже мельчайший вирус, не то что огромное чудище. А взять модуль штурмом… Что же, попробуйте!

– Ну, Мария Викторовна, поднимайтесь! – Бишоп встал и протянул Семцовой руку. Она поймала его ладонь и вылезла из кресла, заново оглядев кабину вездехода. Аккуратный, как все синтетики, Бишоп успел уже отключить все приборы, кроме системы памяти внешних обзорных камер – чтобы не стерлось ничего из заснятого ими. Предусмотрительность…

Позади, в салоне, послышалось шипение пневмо-замка, открывающего заднюю дверь, и глухие голоса двигавшихся медленно, словно сонные мухи, десантников. Пальцы бегали по застежкам бронежилетов, водворялось на свои места оружие. Понимая, что к выходу пока не протолкнуться, Семцова последовала общему примеру и сбросила бронежилет с каской, избавилась от тяжелых, распиханных по карманам обойм для винтовок, оставив при себе только пистолет. Спрыгнул сверху Казаков, его резкий голос подогнал солдат: операция закончена, но порядок есть порядок. Уже через минуту все выбрались в грузовой отсек.

Логинов, очухавшийся Фарелл, биологи в полном составе уже находились здесь. Семцова, Бишоп и заметно повеселевший Ильин сразу оказались в центре внимания. Казаков и Фарелл делились друг с другом впечатлениями последних суток, только врач, быстро сообразивший, что военные едва держатся на ногах от голода и усталости, хлопнул в ладоши, приглашая всех в кают-компанию. Толкаясь в узком коридоре, Логинов под руку вел Машу, объясняя, что автоповар начал работать, едва медтехник известил о возвращении отряда. Биологи таращили глаза на Бишопа, вкратце обрисовывающего приключения в инопланетном корабле. Словом, встреча была теплая, и все просто радовались тому, что остались живы.

– У нас тут ничего особенного не происходило, – говорил Логинов, откусывая кукурузный хлеб.– Этот англичанин, пилот Фарелл, очнулся почти сразу после вашего отъезда, а потом мы просто следили за поступавшей от Андрея информацией и очень за него переживали…