Чужие скелеты

Нет, диагноз, поставленный мальчику в раннем возрасте – хроническая патология сердечной мышцы, – тут ни при чем. Возможно, пагубную роль сыграло то, что никто из медиков не мог определенно сказать, сколько ему суждено прожить, а он каким-то образом об этом дознался. Не важно, что с таким диагнозом многие благополучно доживают до глубокой старости, успешно работают, создают семьи, рожают крепких и здоровых детей.

К тому же случай Руслана Гаранина был не из самых тяжелых. Подобный диагноз ставят в среднем десяти младенцам из тысячи. И проявляться патология начала далеко не сразу – малыш активно брал грудь, легко перенес переход на искусственное вскармливание, симптомы, характерные для маленьких сердечников – синюшность, одышка, быстрая утомляемость, – отсутствовали. Врачи сочли это благоприятным признаком – организм оказался в состоянии компенсировать порок развития. Обследование, проведенное спустя несколько лет, выявило лишь незначительные дефекты стенки между правым и левым предсердиями.

Детский сад он не посещал, до школы внуком занималась бабушка. Но, когда на школьном уроке физкультуры Русик неожиданно начал задыхаться, никто не обратил на это особого внимания. Учитель решил, что все дело в его общей физической неразвитости и недостатке активности. И действительно, маленький Руслан предпочитал сидеть, наблюдая за другими детьми, и избегал участвовать в подвижных играх и школьной беготне.

Приступы одышки начали учащаться, и родители решили заново обследовать сына – но теперь уже в столичной больнице. Вскоре отыскались концы в Киеве, Русика упаковали в машину крестного и доставили в клинику Амосова. Там объяснили: из полутора сотен видов врожденных пороков сердца у мальчика – один из самых распространенных. Не самый тяжелый, но малоприятный. Однако даже при наличии такой проблемы некоторые пациенты умудрялись достичь заметных результатов в спорте, а большинство вполне успешно занимались физическим трудом. Кардиохирурги однозначно заявили: серьезной угрозы для жизни нет, операция не нужна. К тому же немалый риск, не стоит дразнить гусей – возможны тяжелые осложнения, которые превратят ребенка в инвалида.

Никаких лекарств, свежий воздух, побольше движения. Люди счастливо живут и с куда более страшными заболеваниями.

Однако родители мальчика сделали свои выводы. Для начала Русика освободили от занятий физкультурой, потом – от любых физических нагрузок. И в конце концов стали оберегать от всего, что, по их мнению, могло негативно отразиться на его врожденном недуге. Мать и бабушка были уверены, что для мальчика существует только одно лекарство: ничто не должно его волновать или огорчать. От волнения пульс учащается, давление растет, а вместе с этим растет и угроза катастрофы.

2

– Не волновать – значит исполнять все его прихоти и капризы, так я это понимаю? – спросил Антон. Юлия коротко кивнула. – Тогда все ясно. Вашего Русика, что называется, избаловали. Думаю, он быстро научился пользоваться своим особым положением.

– Для него вообще не существовало слова «нет», – со вздохом проговорила женщина. – Он не должен был нервничать, переживать, огорчаться даже по пустякам. Если ему делали в школе замечание, Руслан немедленно хватался за сердце и начинал дышать, как пес в жару…

Антон невольно улыбнулся, представив, как это выглядело, но тут же смахнул с лица улыбку – в такой ситуации она как минимум неуместна.

Юлия продолжала.

3

Уже к двенадцати годам брат вполне осознал все свои преимущества и научился ими широко пользоваться. С выгодой для себя.

Учителя в школе относились к нему с опаской. Особенно после того как Руслан, получив двойку за сочинение, смертельно побледнел, схватился за левую сторону груди, стал судорожно хватать воздух и наконец сполз под парту, якобы потеряв сознание. Это повторилось не раз и не два, и педагоги не сговариваясь стали выставлять Гаранину-младшему тройки, чтобы избежать повторения подобных эксцессов. Зато старшая, Юлия, училась отлично, не раз побеждала на областных и республиканских математических олимпиадах и считалась гордостью школы. Учителя относились к ней с уважением, и кое-кто предсказывал ей большое будущее в науке.

До поры все оставалось в рамках, и впервые Юлия столкнулась с неадекватным поведением брата только после одного из своих маленьких олимпиадных триумфов. Девчонка из захолустного Жашкова утерла нос звездам из киевских физматшкол, получила путевку в Артек, а в нагрузку – Руслана. Младший брат выразил желание отправиться в Крым, а желания больного и несчастного ребенка давным-давно стали законом в семье Гараниных.

Что уж там предприняли родители, кого задействовали, кому и сколько заплатили – Юлия не знала по сей день. В результате была добыта вторая путевка, и они отправились вместе.