Чужие сны

Алекс почему-то сердилась. Так и будет постоянно натыкаться на него? Хоть переселяйся в другой отель, улетай обратно. Удрать бы…

Не подозревающие об опасности барышни из компании «большого стола» наполняли тарелки салатами и шептались, обсуждая своих мужчин. «Им бы не плюшками баловаться, а сидеть церберами и рычать на всех, охраняя привезенное с собой и оставленное без присмотра там, где Варвара вовсю расправляет плечи», – подумала Алекс, обошла шведский стол, поставила пустую тарелку обратно. Если сейчас вернуться, озабоченная Варвара попытается привлечь ее в качестве дуэньи, а если уйти – придется потом выслушать речь о женской солидарности. Куда только ее Сомов подевался?

Сомов пил пиво, спрятавшись от солнца под пляжным зонтом.

– Тебя Варвара ищет.

– Пускай ищет. – Сомов, будто отгоняя упоминание о жене в сторону другого берега, махнул рукой.

Отдыхают друг от друга? И она начнет отдыхать.

Маленький кусочек насыпного пляжа, две дюжины зонтиков с лежаками, несколько шатров из легкой белоснежной ткани, причал и два охранника на жестких стульях у каждого забора, отделяющего один отель от другого, чтобы соседи не пришли «по воде» в гости. За забором гремит стройка: страна растет и развивается. Скоро не только в этом отеле, но и по всему насыпному побережью будут шуметь и пить бочками пиво соотечественники.

Русские не любят друг друга, особенно за границей, стараются не выдать происхождение, говорят на иностранных языках, даже обращаясь друг к другу. Русским совершенно не хочется, чтобы какой-нибудь немец в сандалиях и белых носках или пыхтящий сигарой американец фыркал в их сторону и произносил: везде эти русские. Хотя такое отношение сами заслужили, являясь на пляж в полной боевой раскраске и туфлях на шпильках, увешавшись килограммами золотых цепей и драгоценных камней.

Сейчас выплывет Варвара в бикини со стразами, в плетеных сандалиях на платформе, опять же со стразами, разложит, как на прилавке парфюмерного магазина, две корзины кремов и лосьонов для всех частей тела и начнет со старанием намазываться, гордо демонстрируя, какая она ухоженная, красивая и достойная очень пристального внимания.

Надо уехать на экскурсию. Завтра. Сегодня погреться, привыкнуть к солнцу, а завтра сбежать от неусыпного контроля и опеки друзей Климова.

Варвара заняла квадратный шатер, распласталась внутри и надолго замолчала. Сомов под зонтиком, с ног до головы намазанный кремом для загара, белый, как гейша, время от времени подает признаки жизни, чтобы заказать очередной напиток. Кто-то фыркает от наслаждения в воде, пытается капризничать маленький мальчик – топает на лениво лежащих в шезлонгах утомленных от отдыха родителей. Покоя! Тишины! В пустыню!

Закаленная соляриями Сомова с равномерными промежутками, словно в голове у нее все время тикают часики, переворачивается, подставляя бока солнцу.

– Я проголодалась, пойду перекушу. – Алекс закрыла книгу и поднялась с шезлонга.

– Надо было есть на завтрак. Теперь придется платить, – укоризненно произнесла Варвара.

– Тебе принести чего-нибудь?

Если она вырвалась на отдых, то будет отдыхать даже от того, что должна есть на завтрак, за который уплачено, и не важно, голодна или нет. Она не пойдет со всеми куда-то, потому что этого требует большинство. А еще не станет упиваться до потери сознания в баре, потому что так «отдыхают» все.

Собрала вещи и отправилась в ресторанчик на террасе.

– Мисс совершенство нашего пляжа, – сказал ему Борис, когда незнакомка по имени Алекс прошла мимо. Борька прав: никакого сравнения с барышнями в лоскутках бикини, принимающих на шезлонгах томные позы. Его друг может себе позволить сказать все, что думает.

– Не успел приехать, уже… – заметил Олег, приподняв солнечные очки.

– Молчи, несчастный, – наигранно весело оборвал друга Ник. – Она даже не смотрит в твою сторону! Совершенно не обращает внимания… не то чтобы не смотрит, просто не видит, словно перед ней пустой стул… или… что там еще! Она вообще кого-нибудь видит?

Борис и Олег с удивлением приглянулись.

– Это ты сейчас о ком? – подозрительно спросил Олег. Ник не ответил, а Борис не унимался.

– Чего ты так разошелся? – спросил он, понизив голос, и посмотрел в сторону загорающей рядом Дины.

Ник пожал плечами, сел рядом с подругой на шезлонг. Дина протянула Нику тюбик с кремом и повернулась на живот:

– Аккуратнее и побольше, я, кажется, обгорела.

– Пора уходить, – раздраженно сказал Ник.

– Не хочу в номер. Пойдем в тенек, к бассейну?

Он поднялся, Дина скомкала вещи и бросила в пляжную сумку.

– Накинь что-нибудь, вечером будет больно.

Только капризно дернула плечами в ответ. Ник поморщился, потер виски кончиками пальцев.

– Что, опять голова? Бедненький мой, – заговорила Дина жалостливо, как с ребенком, погладив его по локтю. – Может, поднимемся в номер?

– Боб, Настя, пойдем в ресторан? – позвал друзей Ник. – Олег?

Дина недовольно закатила глаза: она не хотела этой коллективной поездки… Он тоже. Как бы хорошо было, если бы она сейчас просто ушла.